Понедельник, 16 Декабря 2019 14:01

АрмИнфо.Заведующий отделом евразийской интеграции и развития ШОС Института стран СНГ, военный эксперт  Владимир Евсеев в интервью АрмИнфо делится собственным видением необходимости изменений в российской “оружейной политике”. Перечисляет достижения в армяно-российском сотрудничестве в области обороны в уходящем году, а также перспективные направления углубления данного сотрудничества. Комментирует проблемы вокруг ценообразования на российский газ внутри Армении в свете возможных альтернативных путях их решения.      

 

Владимир Валерьевич, усматриваете ли Вы какие-то перспективы коррекций в “оружейной политике” России в отношении Армении и Азербайджана?

 

Я всегда выступал за прекращение поставок, продажи Азербайджану определенных видов российских вооружений. В первую очередь речь идет о таких тяжелых реактивных системах залпового огня как “Смерч” и “Ураган”. Тяжелых огнеметных систем, таких как “Солнцепек” и систем, которые могут быть использованы для поражения населения. Не являясь сторонником полного прекращения военно-технического сотрудничества между Россией и Азербайджаном, это все-таки невозможно в силу целого ряда причин, я предлагаю пересмотреть номенклатуру поставляемых вооружений. И в первую очередь не поставлять Азербайджану видов вооружений, способных провоцировать обострение ситуации в зоне нагорно-карабахского конфликта. И вот здесь хочу отметить, что у Азербайджана помимо России есть еще другие поставщики именно подобных видов вооружений. Напомню, к примеру, о поставках в Азербайджан китайско-белорусских тяжелых систем залпового огня “Полонез”, израильских ракет и ударных БПЛА. К сожалению, тем самым эти страны дестабилизируют ситуацию в зоне конфликта. Наличие у Азербайджана подобных видов вооружений может создать у Баку иллюзию в обладании не только количественным, но и качественным превосходством в отношении противостоящих ему сил в зоне карабахского конфликта. Все это в свою очередь может вновь подтолкнуть Азербайджан к повторению трагических событий, имевших место в зоне конфликта в апреле 2016 года. И именно необходимостью пресечь подобные перспективы я обуславливаю необходимость пересмотра номенклатуры поставляемых Азербайджану вооружений.

 

А какие изменения в оборонном сотрудничестве Армении и России произошли, на ваш взгляд, в уходящем году?  

 

В оборонном сотрудничестве России с Арменией за последний год произошел ряд изменений. Здесь меня особо радует два момента. Первый – поставка Армении многоцелевых истребителей Су 30. И второй – перевооружение авиационной компоненты российской 102-й базы в Гюмри с Миг 29 на Су 30. Это существенно меняет ситуацию, поскольку в отличие от Миг-ов, Су являются дальней авиацией. И потенциально может “закрывать” не только территорию Армении, но и какие-то смежные территории.

 

Благодаря этим поставкам впервые у Армении появляется возможность авиационного сдерживания. Если возможность ракетного сдерживания обеспечивается “искандерами”, то авиационного сдерживания у Армении не было. Армения больше делала ставку на средства противовоздушной обороны, чего в существующих условиях для противодействия Азербайджану явно недостаточно. В апреле 2016 года Азербайджаном использовались вертолеты и, учитывая его превосходство в боевой авиации, гипотетически ее применение также возможно. Даже в условиях совместного боевого дежурства российской и армянской авиации. А вот наличие у Армении дальней боевой авиации, подкрепленное российской авиационной компонентой в Армении – речь идет приблизительно о 30 самолетах, уже является для Азербайджана серьезным сдерживающим фактором. На случай, чтобы в Баку не рассматривали авиацию как ударную компоненту с целью углубления напряженности в зоне конфликта. Я считаю этот момент принципиально важным и благоприятным для Армении.

 

Да, Россия не имеет обязательств по обеспечению безопасности Нагорного Карабаха. Однако, существующие возможности совместной армяно-российской системы противовоздушной обороны позволяют косвенным образом прикрывать и территорию Карабаха.   

 

Какие направления армяно-российского сотрудничества в области обороны представляются Вам наиболее перспективными?  

 

Россия имеет очень хорошие возможности для передачи опыта Армении, в частности, по межродовому взаимодействию войск при ведении боевых действий. К примеру, речь идет о военной операции на уровне усиленного батальона с огневым прикрытием и поддержкой авиации. Подобное межродовое, даже межвидовое взаимодействие у нас отработано до винтиков. Думаю, что передача Армении подобного, многолетнего боевого опыта также станет фактором, сдерживающим воинственные порывы соседней страны. Есть у нас и системы вооружений, способные дополнить возможности Армении по обеспечению безопасности. С этой точки зрения ощутимую пользу приносят совместные армяно-российские учения. И я очень надеюсь, что работа по сопряжению российских и армянских войск станет большим шагов в направлении пресечения возможности эскалации карабахского конфликта.

 

Роль и функции российской 102-й базы в Гюмри зачастую удостаиваются в Армении достаточно противоречивых оценок. Для чего РВБ нужна Армении и для чего она необходима России? 

 

Сохранение 102-й базы в Гюмри крайне важно на случай начала большого конфликта. База может быть использована для наращивания российского военного присутствия в случае возникновения подобной необходимости. Мы не можем сегодня просчитывать, что может произойти в будущем, какие внутренние процессы будут, например, в Турции. Мы уже видим негативный в отношении Армении сценарий развития в Нахичевани, где последовательно растет турецкое военное присутствие. В этом свете, база в Гюмри важна не только как место российского военного присутствия, но и место для развертывания дополнительных сил Южного военного округа в случае возникновения угрозы безопасности Армении.

 

Насколько мне известно, планы силового противостояния с Арменией есть не только в Азербайджане. Они есть и у Турции, хотя подобные планы особо не афишируются. Таким образом, российско-армянское военное сотрудничество нужно не только Армении, оно необходимо и России. И то, что мы смогли совместно пережить в ОДКБ отставку Юрия Хачатурова, выйти на компромиссы в вопросе изменения устава ОДКБ, говорит о надежности Армении как партнера, на которого может полагаться Россия. И, конечно, Армения в свою очередь может полагаться на Россию. Развитие сотрудничества в области обороны, безусловно, исходит из обоюдных интересов наших стран и 102-я база является безусловной частью этого сотрудничества.                                      

 

Еще одной больной темой армяно-российских отношений является ценообразование на российский газ, как на границе, так и внутри Армении. Газовые переговоры идут более года, но пока что известно лишь о договоренности придержать существующие, и так непомерные для армянского потребителя, цены до апреля будущего года. Каким представляется возможное разрешение данной проблемы Вам?   

 

Поставки нефти и газа являются вопросами геополитики во всем мире. И отделить экономику от политики в вопросе поставок энергоресурсов довольно сложно. Кстати, одной из тем переговоров президентов России и Украины в нормандском формате в Париже стала именно стоимость и транзит российского газа в Украину и через Украину. И в случае той же Украины президент Путин не исключил возможности понижения цены на газ для Украины в случае заключения краткосрочных контрактов. В случае Армении, Россия, в принципе, готова поставлять достаточно дешевый газ. И здесь я предлагаю  сопоставить стоимость российского газа на границе с Арменией с тем, что предлагает Иран. Таким образом, исключив вариант бартера армянской электроэнергии на иранский газ, последний оказывается дороже российского. Именно высокая стоимость иранского газа – главная причина его фактического отсутствия в другой соседней стране - Турции. Турция питается азербайджанским, российским и только потом иранским газом. Россия, таким образом, готова поставлять газ Армении по достаточно приемлемым ценам. Другой вопрос, что для конечного потребителя газ действительно доходит уже существенно подорожавшим. Виновником чего является не только Россия. При этом, в любом случае, вопрос стоимости и ценообразования российского газа для армянских потребителей нуждается в урегулировании.

 

Я лично оцениваю ситуацию, когда Россия поставляет Армении дешевый газ, а потребитель получает его уже дорогим как абсурдную. На мой взгляд, проблема столь мощного подорожания стоимости газа на пути от границы к конечному потребителю не ограничивается одной коррупцией. Она может иметь и аспекты технического характера. Ясно одно – данной проблемой необходимо заниматься. В конце концов,  цена конечному потребителю, безусловно, должна быть увязана с той ценой, по которой Россий поставляет газ Армении. Я неоднократно обсуждал этот вопрос с армянскими коллегами. Мне объясняли, что данная, достаточно высокая маржа позволяет создавать дополнительные возможности для развития армянской экономики. Во всяком случае, так мне всегда объясняли высокую стоимость газа в Армении. Насколько все это работает на самом деле и главное – соответствует интересам граждан Армении – большой вопрос. Думаю, что все-таки не соответствует. Особенно в зимний период многие мои друзья в Армении практически мерзнут, ограничивая расход газа по причине его высокой стоимости. Во всем этом необходимо разбираться. И, на мой взгляд, маржа между ценой на границе и ценой для потребителя все-таки должна идти не на какие-то проекты развития, а на снижение стоимости газа для обычных граждан.

 

Специалисты энергетической сферы считают, что в реальности иранский газ на границе стоит даже дешевле российского. И гипотетический рост его стоимости обусловлен стоимостью транзита через территорию Армении по газотранспортной системе, принадлежащей компании “Газпром Армения”. Разумеется, открыто об этом не говорится, а министры энергетики Армении каждый раз заявляют о том, что “иранский газ не дешевле российского”. Тем не менее, получается, что проблема все-таки не в Иране, а опять-таки в российском монополисте - компании “Газпром”.    

 

Я был в Иране в конце этого февраля и проинформирован о визите премьер-министра Армении Никола Пашиняна в эту страну. Могу сказать, что мои личные беседы с армянским и иранским руководством убеждают в намерениях иранцев работать с Арменией все-таки в рамках бартера - газ взамен на электроэнергию. Таким образом, в этом плане главным элементом, необходимым для развития этого сотрудничества является наличие у Армении этой самой электроэнергии, которая в основном создается на атомной станции. Могу вас заверить, что в случае исключения бартера, иранский газ, однозначно, обойдется Армении дороже российского, причем, по многим причинам. Поэтому, ваша информация о более дешевом иранском газе, представляется мне все-таки не совсем корректной.

 

Торговаться буквально за все в ментальности иранцев и уступать газ дешево они вряд ли будут. Причем, отнюдь не только Армении, та же Турция импортирует из соседнего Ирана мизерные объемы. Поэтому, находящееся на стадии обсуждений увеличение поставок иранского газа в Армению предполагает все-таки бартер «газ-электроэнергия». Возможность же транзита иранского газа через Армению в Грузию упирается в проблемы соединения газотранспортных систем.