Понедельник, 12 Февраля 2018 16:52

АрмИнфо.В интервью информагентству АрмИнфо депутат парламента Азербайджана Расим Мусабеков рассуждает о последних внутриполитических событиях в Азербайджане. Делится видением урегулирования карабахского конфликта, геополитической обстановки вокруг Южного Кавказа, Ирана, возможностями проецирования ближневосточной нестабильности на наш регион.    

 

В одном из своих интервью Вы увязали недавнее решение о переносе президентских выборов в Азербайджане с октября на апрель 2018-го с предстоящей в это же время  трансформацией власти в Армении. Чем обусловлена подобная взаимосвязка?

 

Перенос президентских выборов в Азербайджане на полгода вперед обусловлен многими обстоятельствами. В СМИ о них говорилось со ссылкой на официальных лиц Администрации президента. Я всего лишь в ряду таких причин назвал и ведущиеся переговоры  по карабахскому урегулированию. В марте-апреле должно состояться переформатирование верховной власти в Армении и, следовательно, возобновление предметных переговоров можно было ожидать не ранее мая. А летние каникулы и осенние президентские выборы продлили бы паузу в переговорах до поздней осени. В результате переговорный процесс мог бы застопориться. Перенос президентских выборов в Азербайджане на апрель позволит не снижать темп переговоров и попытаться достичь прорыва на них уже в текущем году. Получится это или нет, будет зависеть от готовности сторон к сложным компромиссам.

 

А что Вы имеете в виду, говоря о  сложных, прорывных компромиссах на этих переговорах?

 

Я непосредственно в переговорах не участвую. Поэтому, исходя из доступной мне информации, полагаю, что базу переговоров по-прежнему составляют «Мадридские принципы», а ее версия, известная как «Казанский документ», в архив не сдана и свою актуальность еще сохраняет. Глава МИД России Сергей Лавров в ходе недавней встречи с главой МИД Италии, председательствующей в ОБСЕ, говоря о карабахском урегулировании, отметил, что решить все вопросы одним документом невозможно, а сам процесс имплементации возможных договоренностей будет поэтапным. Полагаю, что требование Баку немедленной и полной деоккупации Арменией районов, оговоренных в известных резолюциях Совбеза ООН (822, 853, 874, 884) и встречное требование Еревана о согласии Азербайджана на сецессию Нагорного Карабаха посредством механизма референдума, завело переговоры в тупик.  Возможно, развязку пытаются найти в более дробных шагах с разменами, когда стороны конфликта не получают сразу все, а шаг за шагом, делая уступки и получая взамен определенные бонусы, двигаются вперед. Например, сразу же с принятием «рамочного соглашения» осуществляется освобождение на первых порах 2-3 районов, вкупе с миротворческой операцией и открытием коммуникаций Азербайджана и Турции для Армении. Это не так уж мало, если принять во внимание, что Армения может получить железнодорожный выход через Турцию в Европу и Ближний Восток, а через Азербайджан (Нахичевань) на Иран, а также на Россию, Центральную Азию и Китай. Нагорный Карабах может получить одобрение Баку на осуществление авиационного сообщения. Повышение уровня доверия и снижение конфронтационности позволит перейти к следующему шагу, в ходе которого можно согласовать промежуточный статус Нагорного Карабаха, позволяющий включить его в политический диалог и осуществлять хозяйственно-экономическую деятельность с выходом на внешние рынки. Взамен можно осуществить деоккупацию еще 2-3 районов. Важно обеспечить позитивную динамику процесса урегулирования и, в атмосфере растущего доверия, многие вопросы, кажущиеся неразрешимыми сегодня, могут найти взаимоприемлемую компромиссную развязку.

 

Вы усматриваете сегодня между сторонами конфликта наличие необходимой для подобных серьезных компромиссов атмосферы?  

 

Министры иностранных дел наших стран отмечают конструктивный характер начатого переговорного раунда. Хотя на линии соприкосновения все еще происходят инциденты, есть раненные и убитые, но напряженность существенно снизилась. Имеется согласие на увеличение численности группы специального представителя председателя ОБСЕ Каспршика, которая осуществляет мониторинг режима прекращения огня. Так что будем осторожными оптимистами. Прорыв на переговорах когда-то должен произойти. Ведь альтернативой мирному урегулированию является не бесконечное сохранение нынешнего «статус-кво», а полномасштабная и кровопролитная война, которая ни Азербайджану, ни Армении, ни нашим соседям по региону не нужна.

 

Не усматриваете ли Вы в проведении внеочередных президентских выборов в Азербайджане внутриполитические причины?

 

Конечно, есть и внутриполитический аспект, но он не связан с опасностью исходящей от  оппозиции. Положение правящей элиты и первых лиц в Азербайджане, как впрочем, и в Армении, на сегодня выглядит неуязвимым. В Армении ожидается глубокая реорганизация правительства в апреле. В Азербайджане это также произойдет не осенью, а весной после апрельских президентских выборов. В соответствии с Конституцией Кабинет министров в полном составе уйдет в отставку. В правительстве Азербайджана ожидаются как структурные, так и персональные изменения. Ведь в нем много лиц преклонного возраста, которые занимают свои посты, чуть ли не два десятка лет.

 

Помощник президента Азербайджана по внешнеполитическим вопросам Новруз Мамедов фактически обусловил решение о переносе выборов: "вероятностью того, что негативные процессы, протекающие в регионе Южного Кавказа и в соседних регионах, постепенно приобретут острый характер и окажут влияние на регион, где расположен и Азербайджан". О каких процессах идет речь, на Ваш взгляд?

 

Полагаю, что имеется в виду ситуация на Ближнем Востоке (Ирак, Сирия), Иране, а также усиливающаяся конфронтация России с США и НАТО. Высока вероятность, что процессы пойдут по негативному сценарию и могут достичь такой ступени, когда проведение Азербайджаном многовекторной сбалансированной внешней политики, а Арменией своего внешнеполитического «комплементаризма»  станет затруднительным. Нас будут пытаться заставить принять ту или иную сторону, а уклонение от этого может сопровождаться растущим давлением, как со стороны Москвы, так и со стороны Вашингтона и Брюсселя. Ничего хорошего для региона, как в плане безопасности, так и развития, это не сулит.

 

Как мы видим из боевых действий между турецкой армией и курдскими формированиями на территории Сирии, фактическая ликвидация "Исламского государства" в Сирии и Ираке к миру и спокойствию на Ближнем Востоке не привела. Усматриваете ли вы перспективы проецирования ближневосточной нестабильности на Южный Кавказ?  И какое воздействие это может оказать на тлеющий карабахский конфликт?

 

Очевидно, что ситуация на Ближнем Востоке стабилизируется не скоро. Определенные риски для Южного Кавказа это несет, и я выше об этом говорил. Но пока я не стал бы непосредственно проецировать ближневосточные кризисы на наш регион. Прямой связи с карабахским конфликтом и перспективами его мирного урегулирования я не усматриваю.

 

Январские события в Иране не могли не взволновать соседний Азербайджан. Соответствует ли их развязка - удержание власти аятолл, интересам Азербайджана?  И как долго, по Вашим прогнозам, нынешнему режиму будет удаваться удерживать власть?

 

Баку проводит в отношении Ирана линию невмешательства во внутренние дела. Азербайджан, после выхода ИРИ из под режима санкций, развивает торгово-экономические отношения с этой страной, реализует масштабные проекты. В то время, как Армения не смогла реализовать ничтожный по объему (примерно 100 млн. куб. м.) проект своповых операций по газу из Ирана в Грузию, Азербайджан осуществляет снабжение газом Нахичевани по такой схеме десятилетиями. В прошлом году мы стали получать туркменский газ через Иран, наращивая поставки собственного газа на турецкий и грузинский рынки. Начата реализация железнодорожного маршрута «Север-Юг» для чего Азербайджан выделил Ирану кредит в $500 млн. В свою очередь Тегеран намерен осуществить инвестиции в крупное автосборочное предприятие в Нефтчалах и завод медикаментов в Приаллахи. Удалось преодолеть многие разногласия по размежеванию интересов прикаспийских стран и выйти на подписание соглашения по статусу Каспия на саммите в Казахстане уже в текущем году. Одним словом, Азербайджан заинтересован в том, чтобы Иран был стабильным и предсказуемым партнером. Волнения и акции протеста в Иране были и раньше, но пока что режим с этими вызовами справлялся. На ближайшее время я не вижу признаков глубокого кризиса режима аятолл, хотя в мире происходят перемены и эволюция в соседней стране также неизбежна. Для всех нас на Южном Кавказе желательно, чтобы перемены в Иране не приобрели бы такой разрушительный характер, который мы наблюдаем в арабских странах.

 

Какими Вам представляются перспективы продолжения "политики неприсоединения" Азербайджана. Насколько данная политика отвечает объективной политической ситуации, учитывая наблюдающиеся в мире тенденции к большей интеграции и глобализации? 

 

Политика неприсоединения вовсе не предполагает изоляцию от процессов, протекающих в мире. Она не направлена против интеграции и глобализации. Напомню, что в Движении неприсоединения участвует около сотни государств. Страны-участники всего лишь берут на себя обязательство о внеблоковом статусе. Принимая во внимание, что Азербайджан не ставит перед собой цель вступить в НАТО или же вернуться в пророссийский Договор о коллективной безопасности, участие в Движении неприсоединения всего лишь констатирует такой выбор.