новости

ГЛАВНАЯ

ВТОРОЙ ЭТАП

фото

команда

ХРОНИКА "КИЛИКИИ"

от Карена Даниеляна



СЕВАНЦЫ МУШЕГ БАРСЕГЯН И ВААГН МАТЕВОСЯН - ШТУРМАНЫ ДАЛЬНЕГО ПЛАВАНИЯ



До того, как "Киликия" покинула берег Германии в городе Бремерхафен отличилась наша молодежь. В Морском музее города действует интересный аттракцион. В небольшом водоеме плавают всевозможные радиоуправляемые корабли - танкеры, рыболовецкие и пассажирские суда. Участникам аттракциона предстоит при помощи соответствующего пульта должны без столкновений и не нарушая правил морской навигации довести свою флотилию из четырех судов до финиша. Учяастников около двух десятков и без приключений добраться до конечного пункта редко кому удается. В число этих редких счастливцев попали севанские моряки - Мушег Барсегян и Ваагн Мартиросян. Видимо, сказался опыт двхлетнего плавания. Молодым ребятам вручили сертификаты победителей, А все остальные члены команды ходили по Бременхафену гордые.

По сообщению с борта К. Даниелян

НАЧАЛО ТРЕТЬЕГО ЭТАПА ПУТЕШЕСТВИЯ

Утром 14 мая 2006 года в здании ереванского аэровокзала среди обычной суеты можно было заметить мужчин в одинаковых синих майках с непонятным лейблом на груди. Присмотревшись, любопытные могли прочесть надпись "Клуб морских исследований "Айас". Это все проясняло. Да, экипаж парусника "Киликия" отбывает в Лондон с тем, чтобы 28-го мая начать завершающий этап исторической экспедиции вокруг Европы "Путешествие по семи морям", начавшийся два года назад на копии средневекового киликийского судна. "Киликии" этим летом предстоит следующий маршрут - Лондон (Великобритания) Кале (Франция)
Антверпен (Бельгия)
Амстердам (Нидерланды)
Бремергавен (Германия)
Кобенгавен (Дания)
Сасниц (Германия)
Гданьск (Польша)
Клайпеда (Литва)
Лиепая (Латвия)
Фаросунд (Готланд, Щвеция)
Стокгольм (Швеция)
Таллин (Эстония)
Хельсинки (Финляндия)
Санкт-Петербург (Россия)Далее судно пройдет по рекам России (маршрут уточняется) до Азовского моря, затем выйдет в Черное море, зайдет в уже знакомые экипажу порты - Новороссийск, Туапсе, Сочи, Батуми, Поти и затем, уже посуху, судно будет доставлено в Армению.

Еще несколько дней назад в связи с празднованием Дня Победы и Освобождения Шуши, экипаж "Киликии" был награжден медалью "Адмирала Исакова", которую вручил морякам министр обороны Республики Армения Серж Саркисян.

ВСТРЕЧА С ТАУЭРОМ

27 мая 2006 обновленный и посвежевший, армянский парусник отошел от английского острова Уайт и "Киликия" начала путь возвращения на Родину. От островного парусного порта Каус мы взяли курс на восток на устье реки Темза. До торжественной встречи, которую нам готовили армяне Лондона, было еще 185 миль до Темзы и около 35 миль по реке. Нам с прошлой навигации знакомы погодные сюрпризы британского побережья, но все равно резкий шквал налетевший на нас примерно на середине пути оказался неожиданным. Парусник шел под двумя штормовыми парусами (стакселями), вдруг передний парус на мгновение сник и в следующую секунду, под напором очередного порыва ураганного ветра когда судно резко накренилось, разорвался в клочья , будто лопнул как воздушный шар. Куски парусины тут же унесло в море.

В устье Темзы нам пришлось дождаться прилива, так как здесь легко можно сесть на мель. Городские власти и руководство лондонского порта выразили свое уважение к прибывшему судну, выделив ему место стоянки в самом элитном месте - у причала Лондон-Сити. Более того, специальным решением властей, "Киликии" было дано разрешение торжественно пройти под знаменитым лондонским Тауерским мостом. На берегу стояли горожане. По местами развевающимся армянским флагам было понятно, что среди них много соотечественников. Они сразу заполнили палубу, как только закончилась швартовка. Гости судна в один голос утверждали, что пришли не встречать, как это уже было в прошлом году, а провожать "Киликию". Здесь, в Лондоне мы отпраздновали Национальный День Независимости.

28 мая 2006 года. Этого дня лондонская армянская община ждала как никогда. И дело тут не только в том, что праздник на этот раз оказался двойным: день Республики и старт III этапа "Киликии". Выяснилось, что здесь очень много наших соотечественников, чьи предки были выходцами из исторической Киликии. И для них само название судна обретает особый смысл. Среди гостей парусника был и известный предприниматель и благотворитель Ваче Манукян, чья мать, тикин Сиран, всю свою жизнь гордится своим киликийским происхождением.Большую часть общины составляют выходцы из Ирана и Ливана, нимало их и из Армении. Такое количество соотечественников мы видели только в Бейруте и Марселе. Из желающих подняться на борт судна образовалась очередь, которую люди терпеливо выстаивали. Обязательным для них оказалось фотографирование у флагов Армении, Арцаха и Киликийского Царства. Хор церкви святого Егише исполнил песню, на фоне которой священник Тер-Шнорк освятил третий этап плавания. В два часа пополудни начался митинг, посвященный дню образования Республики Армения, который открыл Чрезвычайный и Полномочный Посол Армении в Великобритании Ваге Габриелян. Второй спикер палаты лордов баронесса Каролайн Кокс прочитала целую оду, посвященную Киликии.

Армянский парусник отошел от причала дока Святой Катерины и остановился буквально в нескольких метрах, целый час ожидая поднятия уровня воды в речном шлюзе. Все это время с берега звучали гимн Армении, известная песня "Зим Киликия" и популярные дашнакские марши в исполнении отряда юношей и девушек, одетых в скаутскую форму. Зов назаряновской раковины ознаменовал начало третьего, последнего этапа "Путешествия по семи морям".

30 мая, в полдень, как и планировалось, "Киликия" отошла от причала французского порта Кале и взяла курс на Антверпен (Бельгия). Две недели кряду не прекращались дожди и дул северный ветер. Сразу после выхода из бухты были подняты два штормовых паруса. Сила ветра нарастала с каждой минутой и приближалась к опасной для парусника черте - 22 метра в секунду. "Киликия" ходила и при более сильном ветре, но дело в том, что в Лондоне, после разорванного шквальным ветром паруса, не удалось найти нового соответствующего размера. Пришлось установить парус с гораздо меньшей площадью, что, конечно, сказывалось на ходе судна, и при большом крене палубу заливала водой.

Неожиданно захрипел коротковолновой приемник и голос диспетчера настоятельно просил капитана вернуться в порт - приближается шторм. К счастью, "Киликия" находилась в пяти милях от берега и капитан развернул судно. Когда через полтора часа мы подошли к знакомой пристани, то увидели на причале скопление людей и автокранов, а на месте недавней швартовки "Киликии" стояла трехмачтовая яхта "Гранд турк" с английским флагом. Выяснилось, что эту махину с водоизмещением около четырехсот тонн (в восемь раз больше "Киликии") ураганным ветром припечатало к стенке причала.

В ожидании окончания шторма мы подружились с экипажем английского парусника, который, как выяснилось, был участником многих приключенческих фильмов.

НОВЫЙ БОЦМАН "КИЛИКИИ"

Мы нигде не нашли перевода (слово имеет голландское происхождение) этой морской должности, хотя суть ее во всем мире одинакова - это должность младшего командного состава экипажа судна. Обычно на место назначается наиболее опытный из матросов, поэтому, как правило, им бывает человек зрелого возраста. Мушегу Барсегяну всего 21-год, но что касается опыта плавания под парусами, то у него он, пожалуй, больше, чем у кого-либо из команды.

Достаточно сказать, что он, севанский юноша, шестикратный чемпион Армении по парусному спорту. Причем первую свою награду он получил в шесть лет в виде нового ученического портфеля. Наш боцман не курит и не пьет, зато быстро и ловко вяжет морские узлы, за несколько взбирается на верхушку мачты, умеет на ходу перевязать ослабевшее крепление рулевого весла. Оз любим в экипаже за свою открытость, улыбчивость и постоянную готовность помочь. Он еще с начала путешествия обратил на себя внимание своей пытливостью, вниманием ко всему, что происходит на судне. А это ли не главная боцманская обязанность - хозяйский присмотр?

С прошлого года он является также студентом Ереванского физкультурного института. В прошлом плавании боцманом "Киликии" был Григор Бегларян. Он был первым, кто официально занимал эту должность на "Киликии". Приказ капитана о назначении Мушега на должность боцмана был зачитан перед выходом из французского порта Кале. Сейчас "Киликия", при счастливом сочетании течения и попутного ветра приближается к границе Бельгии и Голландии, откуда начинается широкий и длинный канал, ведущий в Антверпен.

"Киликия" два дня шла по каналам североевропейских стран. Помочь пройти этот путь добровольно вызвались два лоцмана-фламандца из Антверпена - Питер и Патрик. К 23.00 судно подошло к первому из серии раздвижных мостов в предместьях Амстердама. Все знали, что опоздать никак нельзя, так как мосты поднимаются строго по расписанию на очень короткий промежуток времени. Но..., судьба индейка, - именно в этот день испортился подъемный механизм именно этого моста. Через три часа его, правда, восстановили, но парусник уже не поспел к открытию большого железнодорожного моста, который поднимается только раз в сутки на 20 минут. Ничего не оставалось, как ждать. "Киликия" пришвартовалась к небольшому причалу на окраине столицы Голландии и команде была разрешена прогулка по городу - благо уже четвертый день светило солнце и не приходилось ежиться от промозглого ветра. Сегодня ночью предполагается пройти под железнодорожным мостом и стать у пристани главной городской площади, в непосредственной близости от Центрального музея.

Все прошло без всяких неожиданностей. Как и планировалось, "Киликия" в два часа ночи прошла под большим железнодорожным мостом Амстердама и утром уже стояла у причала столичной площади рядом с Центральным морским музеем. Погода продолжает оставаться солнечной и моряки разошлись по улицам этого своеобразного города.

ПОКИДАЯ ЛИССАБОН

"Киликия" покинула столицу Португалии. Первые несколько часов судно шло очень медленно, преодолевая сильное течение, проходящее вблизи Лиссабона. Море было спокойным и пекло, начавшееся вчера в городе (до 40 градусов) сменилось бодрящим морским ветерком. К 20-ти часам "Киликия" прошла мимо самой западной точки материковой Европы - мыса Кабо дель Рока, что в переводе означает Мыс-Скала. День прошел без происшествий. Волнение было небольшое, тепло солнечных лучей вновь сменил прохладный ветерок.

Вечером на море спустился густой туман и держался почти всю ночь и весь день. Рулевые достали компасы и вели судно ним. Обычно по компасу только сверяется курс начальником вахты, а рулевые уедут судно по солнцу, облакам, звездам. Но плотность тумана лишила их в данном случае всех естественных ориентиров и многие вспомнили, что последний раз по компасу ходили в первые недели путешествия в прошлом году, когда только учились управлять судном. При всем неудобстве для управления, туман имел эстетический шарм, чего не мог оставить без внимания наш оператор и уговорил - в таком тумане есть опасность потеряться, - спустить на воду шлюпку, для того, чтобы сделать уникальные кадры "Киликии" в тумане.

После более или менее ясной ночи, под утро все началось сначала - непроглядный туман, сырость и мелкий дождь. Дождь время от времени прекращался, но от этого ничего не менялось - на все четыре стороны и верх одинаково ничего невозможно было разглядеть. В лучшем случае, для того, что бы не чувствовать себя очень уж одинокими, можно было свесится с борта и разглядеть в почти недвижной воде собственное отражение.К шести часам "Киликия" вошла в порт Ла Корунья. Нас тепло встретили местные армяне и среди них Валерий Варданян, который очень нам помог в дни нашего пребывания в Ла Коронье.

С утра погода продолжала оставаться пасмурной, но теплой и безветренной. Часть экипажа стала заниматься укреплением разболтавшихся рулевых весел, часть пересмотром и креплением грузов и продуктов в трюме. Впереди нас ждет Бискайский залив, а с ним, по всем данным, шутки плохи. Днем состоялся прием в мэрии, а под вечер вице-мэе Ла Коруньи посетил судно. Оставшееся время дня экипаж был отпущен отдыхать, так как на утро планировался выход в Бискайский залив.

Выйти в море утром 10 августа не удалось, так как экипаж "Киликии" был приглашен на ланч в Королевский яхт-клуб. Встреча прошла в очень дружественной обстановке, капитан и президент клуба обменялись памятными подарками. Вышли в море в 18.00. Нас провожали практически все живущие в Ла Корунье армяне, и мы еще раз испытали трогательность и печаль расставания. Волнение в океане было небольшим, дул холодный, но несильный ветер. Ваагн Матевосян угостил всех двумя огромными крабами, пойманных им утром. Ветер неуклонно крепчал, а "Киликия" взяла курс прямо на Брест, рассчитывая пересечь Бискайский залив по самому короткому пути.

НА ПУТИ В БРЕСТ

В течении дня каждый член экипажа все свободное время старался посвятить сну, почему и на судне не наблюдалось обычного оживления. После некоторой модернгизации в креплениях рулевых весел, проведенной в Ла Коронье, управлять судном стало легче, но преодолевать длинные океанские волны все равно было очень утомительно. Некоторым стало не по себе. Еще бы от неотвратимой и мерной качки может начать мутить даже тех, кто никогда не страдал морской болезнью. Ночь, тем не менее была звездной и прошла относительно спокойно

На все четыре стороны от корабля раскинулась бескрайняя водная гладь. Граница между ясным голубым небосводом с редкими кучевыми облаками и темно-синей поверхностью океана представляла собой четкую прямую линию. Видимость была отличной и это лишь усиливало впечатление необъятности и величия окружающих нас стихий - воздуха и воды.

Волна на пару часов спала и океан превратился в ребристую, живую, чуть колышущуюся поверхность. Взошедшее солнце превратило холодный ночной ветер в теплое дуновение. Но на горизонте появилось темное облако, которое, угрожающе разрастаясь, быстро приближалось. За какие-нибудь полчаса оно превратило часть небосвода в темный полукупол, который наползал на чистое небо над нами. Мы потеряли всякую надежду проскочить мимо грозы и стали готовится к шторму. Но вокруг нас началась битва ветров - для специалистов скажу, сначала дул галфинд, затем возникло направление бакштаг. Это ветровая конкуренция сильно затрудняла действия рулевых и в итоге одно из них сорвалось и Мушегу Барсегяну пришлось крепить его на ходу. Наконец вдали показались огни Бреста, но после этого пришлось добрых четыре часа идти через непроглядный туман. Только входя в Брестский порт все осознали, что Бискай позади. Швартовка состоялась в четыре часа утра.

Ранним утром первым, кто обнаружил наше появление, оказался местный художник, который поставил на причале мольберт и быстро изобразил "Киликию". Затем появились соотечественники. Армян в Бресте было всего 19 семей и представляли они новую волну эмигрантов. Судно стояло у причала достаточно низко - уровень воды в результате отливов и приливов меняется на три метра. Стоять здесь будем до 16-го августа, так как к нам в Бресте должен присоединиться Армен Есаян. Сегодня воскресенье 14 августа, а завтра в городе какой-то праздник. Так что будет время отдохнуть после напряженного перехода.

Весь следующий день моряки занимались подготовкой к переходу через, так называемый, Английский канал, а в свободное время занимались рыбной ловлей. Вечером состоялась встреча с армянской общественностью, прошедшей в очень теплой обстановке. Сурен Петросян, председатель Ассоциации армян Бреста, Вирджиния Экимян, ее ответственный секретарь и многие другие произнесли очень много добрых слов в наш адрес.

К двенадцати часам прилетел Армен Есаян и мы сразу покинули гостеприимный Брест. Наш провожали армянские семьи в полном составе - мы сдружились с ними со всеми.Ветер был попутным и капитан приказал поставить большой парус, который на океанском переходе не поднимался. Но пройти под ним удалось только пару часов - направление ветра изменилось и пришлось заменить его на ставшие привычными малые паруса. К вечеру судно вошло в Английский канал.

ВСТРЕЧА ПАРУСНИКОВ

День прошел относительно спокойно. Высота волн постоянно менялась и основной проблемой были приливные и отливные течения, которые, поскольку мы шли на восток, снижали порой скорость судна почти до нуля.

Сутки 16 августа поистине стали сутками неожиданностей. Сначала, где-то около двух часов ночи, позвонили из Еревана и сообщили, что у Зория Балаяна родилась пятая внучка. Только, поздравив дедушку, моряки уснули, как раздался новый звонок. На этот раз пришло известие о том, что нам навстречу движется английский трехмачтовый туристический парусник "Sea Cloud", на котором уже который год боцманом ходит член нашего клуба наш хороший товарищ Мамикон Акопян. В 05.15 по Гринвичу парусные суда встретились. Это было трогательное зрелище. На фоне брезжащего рассвета в пятистах метра друг от друга медленно проходят два парусника, силуэты которых едва различимы в тумане, а бортовые огни светят тускло, с трудом пробиваясь через него. В руках у капитана была рация и он вел переговоры с помощником капитана и с Мамиконом. Арик взял сигнальную раковину и протрубил приветствие. - Слышно? - Конечно, слышно, - донеслось из наушников. - Только мы, к сожалению, не можем ответить вам тем же, так как перебудим всех пассажиров. переговаривались все то время, пока суда находились в поле видимости друг друга. - Я очень сожалею, - произнес Мамикон дрогнувшим голосом, - что меня сейчас нет рядом с вами. Течение внезапно стало попутным и "Киликию" стремительно понесло на северо-восток, к последнему порту своего путешествия - к городу Портсмут. Скорость оказывалась невероятной, достигала порой 10 узлов. Видимость же в течении всего дня была не более ста метров. Вся команда рассредоточилась по палубе и все внимательно смотрели по сторонам, чтобы успеть заметить и избежать столкновения с какой-нибудь лодкой или судном - ведь порт совсем рядом.

Наконец, мы добрались до острова Уайт и через какой-нибудь час вошли в Портсмутский порт. К нам тут же пристроился полицейский катер, который, выяснив, кто мы такие, проводил нас до места стоянки. Моряки соскочили на причал и стали обниматься и поздравлять друг друга. И было с чем - пройден самый, пожалуй, трудный этап плавания. Кроме того, у всех было ощущение чего-то свершившегося, важного, но радоваться уже сил не хватало.

ВЫХОД В АТЛАНТИКУ

Отчалили от пристани Кадиса 29-го утром и вышли в море. Вернее в океан. Это уточнение уместно, потому что сегодня океан заявлял о себе. С утра до позднего вечера дул неудобный для нас ветер, нагнавший довольно большую волну. Рулевым приходилось постоянно быть в напряжении - и в физическом, и в плане внимания, потому что судно, подчиняясь стихии, норовило все время увильнуть с курса и стать бортом к волне, что чревато опасной болтанкой. И так "Киликия" шла медленно к своей очередной цели со скоростью 1,5-2 узла.

Ночью 30-го июля ветер усилился и стал холодным и хлестким. Удерживать судно на курсе стало еще труднее. После вахты моряки сразу ложились в койки, чтобы за восемь часов успеть отдохнуть и немного унять мышечную боль во всем теле и вновь суметь встать у рулей. Находясь в трюме, можно было внятно услышать не только привычный скрип рулевых весел, но и иступленный стон корпуса судна, его узлов и связок, выдерживающих напор океана. Днем ветер сорвал флагшток с мачты (слава Богу, никого не задело) и португальский флаг пришлось приспосабливать к вантам. Ветер несколько утих к полудню, но вечером все началось сначала.

На следующий день Атлантический океан внес в нашу жизнь холодный порывистый ветер. Уже давно никто не спит на палубе. Жара стала воспоминанием и все уже надели длинные брюки, а вечером облачаются в непромокаемые штормовки с капюшонами, наглухо застегнутые на все возможные пуговицы и молнии. Волны - широкие, медленные и угрожающе мощные будто играли с нашим судном. Порой мелькало ощущение страха, когда стоящие на палубе смотрели на надвигающуюся волну, на которую был устремлен нос парусника. И в самый последний момент, он вдруг взмывал вверх и судно взлетало на гребень волны с тем, чтобы снова низвергнуться вниз. На какое-то мгновение казалось, что на этот раз судно точно уйдет носом под воду. И все повторялось сначала. Нагрузка на рулевых была неимоверная.

Поскольку судно опаздывало в Лиссабон, и один из членов экипажа Ованес Оганян имел авиабилет оттуда на сегодня, то капитан принял решение пришвартоваться в Синеше и отправить Овика на автобусе, что мы и сделали. Оказалось, что Синеш - это родина великого путешественника Васко да Гама. Здесь мы получили неутешительную сводку погоды. Метеорологи сообщали, что в этом районе подобной погоды не наблюдалось уже более 10 лет. А нам еще 50 миль до Лиссабона. Перед отходом капитан собрал экипаж на палубе и объявил всем благодарность за выдержку и оперативность в экстремальных условиях и несколько человек выделил особо.

ГИБРАЛТАР: СТАРТ В ОКЕАН

За два с половиной месяца, преодолевая милю за милей маршрут, начертанный нашими киликийскими предками, "Киликия" дошла до Гибралтарского пролива, или, как говорили в старину, до Геркулесовых столбов, что в переносном смысле означает "дойти до предела", "дойти до конца света". Нет сомнения, что киликийские моряки и купцы именно в этом месте, в бухте у подножия Гибралтарской Скалы, бросали якоря с тем, чтобы "остановиться-оглянуться" (название прекрасной повести Леонида Жуховицкого), перевести дух и действенно подумать о том, что еще надо, чтобы потом, в открытом океане не бить себя по голове. И ведь, я глубоко убежден, находили они какие-то упущения и устраняли их. С уверенностью об этом говорю, исходя из нашего опыта.

Еще с прошлого этапа время от времени многие из нас задумывались над тем, что спасательный плот, который мы везем с собой из Поти, вдруг в самый ответственный (необходимый) момент не сработает. С недавних пор без него морской закон никому не позволяет выходить в дальнее плаване. Он, если так можно выразиться, "собран в бочку" белого цвета с четырьмя выступающими твердыми обручами, чтобы не повредить корпус при болтанке. К одной стороне, назовем дна или крышки, привязан длинный, до двадцати метров, конец. И вот в случае необходимости (читай, в случае аварии, катастрофы) моряки выбрасывают бочку за борт, предварительно накрепко привязав морским узлом к "утке". Можно даже не дергать за конец. Уже при падении на поверхность моря с пасущимися "отарами" белых "барашков" сам "взорвется", откроется как раковина и тотчас же балон наполняет резиновый плот сжатым воздухом. Разные они бывают по площади. Наш - около двадцати квадратных метров рассчитан на двадцать человек. Для каждого имеется один килограмм сухого пайка и один литр питьевой воды, закатанные в жестянную банку. Есть там и снасти для рыбной ловли, и фонари и, даже, зеркало. Мимо этой бочки вот уже седьмой месяц (за оба этапа) проходим на день по десятку, если не сотню раз, уже давно не замечая ее. Она - как часть палубы, как некая данность. Лишь когда осознаешь суть ее истинного предназначения, думаешь о ней с некоторой потенциальной благодарностью. Мол, случись что-нибудь, она раскроется, как лилия и тогда родится из нее спасательный плот, который подобно хейердаловскому "Кон-Тики" поплывет туда, куда унесут ее течцение и волны. Как ни звучало бы банально, но плот этот можно назвать "Недеждой".

Однако, есть один очень серьезный вопрос в этом деле. Не вышел ли у него, как это бывает у медицинских препаратов, срок годности. Черт с ним, с килограммом сухого пайка и литром воды. Пусть они уже не пригодны. Француз Ален Бомбар на резиновой лодке без грамма воды и крошки хлеба, переплыл часть Средиземного моря, весь Атлантический океан. И выжил. В нашем случае другое: а сработает ли газовый баллон? Наполнится ли автоматически воздухом плот?

По нашей просьбе в Марселе спасательный плот пытались проверить специалисты. Выяснилось, что система советская, а посему - им непонятная. При этом не преминули добавить, что у Советов вся военная техника - отличная. А спасательный плот перешел на "гражданку" из военного флота. Дело в том, что вообще его трудно проверить. Плот этот, так сказать, одноразовый. Раскроется, уже не соберешь его в бочку. Новый мы не могли достать. Слишком дорогое удовольствие. Решили уповать на Бога. Да и во времена Киликийского государства не было никаких спасательных плотов, сделанных сегодня сплошь из синтетических материалов. Главное у нас крепкое судно, крепкие мачта и рея, крепкие рулевые весла, крепкие паруса и крепкие парни с крепкими нервами, которые, пройдя через девять морей, убедили мир, что они преодолеют и воды Атлантики...

*** *** ***

За два дня до старта в Гибралтар прибыла второй спикер палаты лордов Великобритании баронесса Керолайн Кокс, чтобы не только повидаться со своими двумя сыновьями, невестками и восемью внуками, которые давно живут здесь, но и чтобы встретиться с экипажем "Киликии", готовящимся к выходу в океан. Она внимательно следила за ходом экспедиции обоих этапов, хорошо знала о реакции спюрка на наш поход и познакомившись с ребятами, нашими планами, сказала в своем интервью, данном первому каналу Армянского телевидения (привожу текст ее выступления полностью):

"Когда в прошлом году мой брат (назвав мое имя) сообщил мне по телефону, что он и его друзья начали многолетнее длительное плавание с выходом в Атлантический океан, то я не поверила в это. Ибо я знала, что речь идет о самодельной парусной ладье, построенной в Армении молодыми ребятами по миниатюрам примерно восемьсотлетней давности. Мало того, брат, зная, что мои сыновья с их семьями живут в Гибралтаре, где кончается Средиземное море и начинается Атлантический океан, пригласил меня, чтобы через год я приехала в Гибралтар и сама убедилась в этом. Уже пятнадцатый год, как моя жизнь тесно связана с Арцахом и Арменией, и я привыкла верить в чудеса. И вот я - здесь. Стою на палубе восемьсотлетней "Киликии".

За эти два года я читала и много слышала об удивительном и опасном походе на утлой лодке и пришла к тому, что "Киликия" сегодня, являясь детищем не только рук его строителей, но всего Карабахского движения и в первую очередь тех, кто боролся за свою свободу и за свободное будущее, выполняет очень важные задачи. Эти мужественные ребята и их легендарный корабль, кроме всего прочего, решают, на мой взгляд, очень нужную для Армении и Армянского народа задачу: делать ее еще более узнаваемой. Все страны, все народы мира испокон веков через науку, через искусство, через спорт, через проявление воли, через романтические и авантюрные предприятия, в которых человек побеждает не только океан, но и себя самого, добивались именно узнаваемости, уважения к себе. Это ведь впрямь очень здорово, когда горстка парней борется с волнами, с милями, со штормом, добивается своей цели, неся на борту флаг своей страны, за которую проливали кровь многие и многие сыновья Армении. Я видела этих людей своими глазами.

Я выражаю искреннее восхищение и уважение к этим ребятам и даю слово, что обязательно встречу их в Портсмуте, то есть можно сказать - в Лондоне. Счастливого им плавания и успешного завершения второго этапа экспедиции".

Как известно, перед началом финишной прямой первого этапа плавания в Афины прибыл Серж Саркисян. И вот, кажется рождается неплохая традиция. Теперь он прибыл в Гибралтар специально для того, чтобы принять участие в церемонии прощания с морской частью путешествия и выходом в океан.

27 июля в семнадцать часов на борту стояла команда "Киликии", одетая в национальные армянские таразы. Согласно устоявшейся морской традиции, на судах, которые впервые выходят в океан, если это происходит после восхода солнца, необходимо в час отчаливания спустить флаг и снова поднять его.

Почетное право начать церемонию выхода в океан капитан отдал члену правительства Республики Армения Сержу Саркисяну, который и предложил Карену Балаяну поднять Государственный флаг нашей Родины под звуки гимна. Затем то же самое он предложил губернатору Гибралтара сэру Френсису Ричардсу, который поднял флаги Великобритании и Гибралтара. Арцахский и семь киликийских (государственный, царский, городские), висящие на одном фале, поднял я под звуки гимна Арцаха и песню "Зим Киликия".

*** *** ***

В эти минуты, когда я пишу настоящий репортаж, "Киликия" уже вышла из Гибралтарской бухты. Слева виден берег Африки, справа Европы. На палубе у самой кормы стоит круглый синеватый магнитофон, из которого доносятся звуки легендарной песни "Зим Киликия". Ветер попутный. Два стакселя, набрав полную грудь воздуха, довольно легко тащат судно по бугристой поверхности воды с каждой милей, приближая судно к океану, где мы проведем еще один традиционный церемониал.

Зорий БАЛАЯН

.... Когда материал готовился к печати, армянское парусное судно "Киликия" с армянским государственным флагом на борту, пройдя 35 миль Гибралтарского пролива, вышло в Атлантический океан. Это уже победа, которую дал наш народ восемьсот лет...

ПЕРЕД ВЫХОДОМ В ОКЕАН

К 15.00 20 июля "Киликия" подошла к тянущемуся вдоль берега городу Малаге. В порту нас встретили члены правления очень молодой еще ассоциации армян во главе с ее председателем Вазгеном Акопяном. Мы с радостью узнали, что и здесь уже несколько месяцев действует воскресная армянская школа, которую посещают 16 учеников. Команда занялась приборкой судна - завершился самый длинный в этом году переход - чуть более четырех суток. Экипаж устал, но решили завершить все дела, чтобы за те два дня, что мы будем стоять в Малаге, спокойно отдохнуть. К вечеру и в остальные дни стали приходить местные армяне. Многие - с семьями. Дети носятся по палубе и трюму с восторженным визгом, а у мамах в глазах мелькает ужас - а вдруг упадет. Члены общины взяли шефство над членами экипажа, возили по их просьбам. Кроме того, с самого начала был согласован список вещей первой необходимости, который члены общины полностью обеспечили, хорошо понимая, что эта последняя стоянка "Киликии" перед выходом в океан. Вечером 22 июля "Киликия" отошла от причала Малаги. Провожать пришли несколько десятков армян во главе с активистами местной ассоциации. Это - кроме ее председателя, Вреж Тер-Григорян, Андраник Манукян, Кристина Саркисян и другие. Они пели армянский гимн, скандировали "Армения".

Как только судно вышло за пределы порта, оно оказалось в потоке холодного и порывистого ветра и соответствующего ему волнения. После недавней духоты экипажу пришлось облачиться в штормовки. Качка к полуночи усилилась, а ветер нагнал такие встречные волны, что скорость судна порой падала почти до нуля.

Утром 23-го ветер чуть стих, но главное несколько поменял направление. К ожидаемому сроку мы, конечно, в Гибралтар не прибыли. Причалили к английскому причалу - Гибралтар является английской территорией - только к 16.00. После недолгих переговоров, а у нас не было английских виз, формальности были завершены, мы пришвартовались и скоро оказались в центре Гибралтара, перед одной из самых фешенебельных гостиниц.

ВСТРЕЧИ В БАРСЕЛОНЕ

К полудню14 июля к судну подошли две женщины и с сомнением, поглядывая на нас и на флаг, осторожно осведомились, не ошибаются ли они из какой страны мы прибыли. Оказались армянки. Очень обрадовались, но спешили на работу и обещали снова вечером подойти. После окончания рабочего дня они пришли не одни. А вечером на судне стали появляться соотечественники. Особенно активной была маленькая хрупкая, но энергичная женщина Гаяне Асилбекян, уроженка Апарана. Она живет в Барселоне уже семь лет. А в целом в Барселоне проживает около двух тысяч армян, но община, как таковая, находится в стадии организации. Пока усилиями Гаянэ и ее сподвижников удалось открыть в прошлом году армянскую воскресную школу, которую сегодня посещают 25 учеников. На очереди - церковь. Появившиеся армяне взяли шефство над "Киликией" и ее экипажем и 15 июля, вместо того, чтобы покинуть Барселону, мы отдали на знакомство с городом и нашими соотечественниками. Город поразил нас. Не менее нас поразили наши сородичи Это - новая, молодая волна тружеников, которая сделает со временем честь Барселоне. Допоздна на судно приходили гости. Оказалось, что многие из них знали о прибытии "Киликии", но не знали ничего о сроках.

16 июля в 10 часов "Киликия" отошла от причала порта Барселона. Провожать нас пришли более полусотни наших соотечественников, а также съемочная группа местного телевидения. Море было спокойное, повышенная влажность. Солнечные лучи не жарят, а пекут. Если бы не порывы ветерка, точнее горячего ветра, было бы совсем плохо. Не хочется даже разговаривать, почему весь день на палубе царила тишина. Следующий день прошел примерно по той же схеме. Солнце палило неимоверно.

Ночью18 июля прибавилась влажность и волнение. Воздух был наэлектризован и напряжен, что предвещало шторм. И спереди "Киликии", и сзади сверкали, приближаясь, молнии. Раза два начинался крупными каплями дождь, но быстро прекращался. Волны увеличивались и скорость судна падала. "Киликии" пришлось прижаться к берегу и несколько укрыться от сильного ветра. В итоге мы каким-то чудом ускользнули от бури и встретили рассвет относительно спокойно. Утром, после смены вахты, капитан попросил моряков задержаться на некоторое время и вот в 9.15 местного времени на палубу было вынесено шампанское. Капитан, подняв бокал, объявил, что в эту минуту парусник "Киликия" пересекает нулевой меридиан и переходит из восточного полушария, в незнакомое, западное. Вообще день оказался богатым событиями и изменениями погоды. Арик назарян поймал трехкилограммового тунца, которого кок тут же подал на обед. Во вторую половину дня поднялся веселый ветер, который разогнал низкие свинцовые тучи, с утра закрывавшие солнце, высушил палубу и позволил морякам вздохнуть полной грудью. Зато он вскоре нагнал сильную волну - мы перестали изнывать от жары, но пришлось преодолевать качку. Ночь была тихой и теплой.

ВПЕРЕД К ГИБРАЛТАРУ

Все эти дни, можно сказать, мы маялись на приколе в Марселе. Дело в том, что выход в море планировался 8 июля, но задувший сильный мистраль смешал карты. Ни одно судно не выходило в эти дни из порта. Воспользовавшись паузой, мы привели в порядок палубу, которая местами протекала. Наконец, 11 июля, "Киликия" покинула гостеприимный Марсель. Конечно, проводы были несравненно менее пышными, чем прием, но зато гораздо душевней. Нас провожали наши истинные друзья. Мы оставили свои адреса и телефоны, потому что обязательно встретимся в Ереване. По убеждению одного из родившихся в Марселе соотечественников, программиста, Варужана Артина, каждый армянин из диаспоры должен регулярно бывать в Армении, потому что после каждого визита он приобретает уверенность, силу, дух. Пробуждается инстинкт принадлежности к единой нации, появляется определенность в жизненной позиции. Море еще не совсем успокоилось после трехдневной бури и судно весь день качала беспорядочная волна, которая затрудняла управление. К ночи ветер стих.

ИЗ ГЕНУИ В МАРСЕЛЬ

24 июня в Генуе праздник и главное событие дня города - праздничное шествие горожан. После службы в соборе Сан Лоренцо, оттуда вынесли семь огромных крестов. Каждый крест с распятым Христом нес один человек. Шествие началось у собора и закончилось на специально приготовленном месте на набережной. Там кардинал прочел молитву, а пожарный катер выпустил фонтаны замысловатых водных струй. На следующий день покинули Геную в пять часов утра. Прощаясь с Генуей, мы прощались с Италией, на территории которой находились почти два месяца и которую целиком обошли на нашем паруснике. Утром на "Киликии" спустился государственный флаг Италии и взвился вверх французский стяг. Правда, мы еще проходили мимо Монако, единственного государства в мире, которое целиком можно окинуть одним взглядом. В Ницце, скорее в местечке под Ниццей - Вильфранш, нас встретили несколько человек из местной диаспоры и бывший предводитель епархии, србазан Нарек. К шести часам представители диаспоры пригласили на ознакомительный прием, который состоялся прямо на берегу пляжа Ниццы.

В шесть часов утра 27 июня мы снялись с места своей временной стоянки и встали на внутреннем рейде, напротив пляжа. До пяти часов экипаж, ожидая места стоянки в порту, плавал, удил рыбу. В 16.30 пришвартовались к причалу возле капитанерии. К пяти часам должен был появиться мэр Вилфранш, поэтому собралось большое количество людей. Встреча с мэром была короткой, но эффективной. Вечером состоялась встреча экипажа "Киликии" также с представителями диаспоры, но уже в зале кафе "Москва". Посетили океанографический музей Монако, основанный принцем Монако Альбертом I еще в XIX веке, и долгие годы руководимый легендарным Жак Ив Кусто. Экипаж осмотрел аквариум, различные залы музея. Возвращался под впечатлением от увиденного.

За эти дни экипаж побывал в главной церкви Ниццы, базилике Нотр-Дам. В ней, в ознаменование идеи Ватикана - объединения всех христианских конфессий, был установлен большой барельеф хачкара. Автор - выходец из Ленинакана, архитектор Альберт Мхитарян. Состоялась теплая встреча с соотечественниками в Парсамяновском варжаране, построенном рядом со столетней армянской церковью.

Первого июля "Киликия" покинула гостеприимный берег Ниццы. На проводы пришли наши соотечественники, новые знакомые с соседних судов и капитан порта Поль (а для нас Паша) Тилло. Капитан подарил нам виндсерфер. Парусник осторожно протиснулся между близко стоящими по обе стороны гавани судами и вышел в открытое море.

Ночью следующего по всему побережью на юге Франции начал дуть мистраль, который продолжился и днем. Вначале ветер был попутный, потом задул с берега и так продолжал дуть до самого Марселя. Мы подошли к Марселю и встали на якорь на внутреннем рейде, поскольку пришли раньше запланированного времени и место стоянки было не готово.

С утра экипаж, переодевшись в таразы в 10.00, взял старт к месту будущей стоянки. Ровно в 11.00 "Киликия" вошла в порт города Марселя. Еще на подходе к нашему судну подплыли несколько катеров с армянским государственным флагом и образовали своеобразный экскорт. Судоходное движение у Марселя было очень оживленным, особенно, если учесть, что день был воскресный. Поэтому на старый парусник, на палубе которого находились мужчины в красочных средневековых одеяниях, увенчанный гирляндой ярких флагов и сопровождаемый маленькими гудящими судами, все обращали внимание. С берегов бухты, с проплывающих мимо катеров неслись возгласы приветствий и рукоплескания. "Киликия", сделав поворот, красиво сбросила малые паруса - уж мы постарались - и легко пришвартовалась к причалу, возле которого уже собралось много народу. Это пришли нас встречать наши соотечественники во главе с Чрезвычайным и Полномочным Послом Республики Армения во Франции г-ном Э.Налбандяном. Прозвучали французский и армянский государственные гимны. Мэр города произнес приветственную речь, к судну подошли священники с молитвой, и затем мы, во главе с капитаном, прошевствовали к небольшому подиуму. Нас поздравляли, жали нам руки, произносили теплые слова приветствий и восхищений. На лицах многих собравшихся были слезы. Местный армянский национальный ансамбль устроил небольшой концерт. С ответным словом выступил Зорий Балаян. После началось посещение судна, на которое желали попасть все. Местные скауты тут же организовали упорядоченное посещение судна. Потоки гостей не прекращались до самой ночи.

В течение всех дней пребывания в Марселе с 4 по 7 июля поток гостей на "Киликии" не убывал. Большинство из них армяне. Но были и журналисты, представители различных ассоциаций, скауты, отдельные граждане. На палубе выставлены фотографии, рассказывающие о первом этапе путешествия. Здесь в Марселе предстоят ремонтные работы перед выходом в океан. Это последнее место, где все можно привести в порядок. Айк Садоян, к примеру, делает специальные крепления для рулевых весел. 7 июля в связи с проведением финала чемпионата мира по булю в тридцати метрах от "Киликии" посетителей практически не было и команда спокойно готовилась к выходу.

Да услышан будет голос "Киликии"

Трудно не согласиться с мереорологической поэзией Эльдара Рязанова, выработавшего популярную формулу: "У природы нет плохой погоды, каждая погода благодать". Выдающийся кинорежиссер, конечно, по своему прав. Но вот, как мы убеждаемся в море, даже в этом случае нельзя обходиться без философской истины о том, что все-таки бывают исключения из правил. Если, к примеру, теплая безветренная погода и впрямь для всего человечества это - благодать, то для парусного судна и его экипажа - это пытка.

Идешь-плывешь посреди моря, где не видно берегов. Все четыре части света - один сплошной горизонт. И на таком фоне вдруг на твоих глазах одночасье киснут паруса, все флаги вяло свисают, как белье на веревке. Тотчас же тело чувствует на себе жгучие уколы лучей солнца. И не знаешь уже куда деться. Спускаться вниз, в так называемые кубрики-камеры, значит попасть в парилку; ходить по палубе туда-сюда - самое нудное занятие. Остается ждать спасительной команды капитана, который дает добро бросаться в воду. Конечно, удовольствие неописуемое. Но такое удовольствие может длиться час, ну - два. А дальше еще хуже. Все вокруг горит и жгет. Попробуй без тапочек пройдись по палубе. Лучше не пробовать. Попробуй писать, когда со лба на бумагу падают соленные капли пота, словно вокруг судна мало соли.

Однако, настоящая пытка выражается не физически. Ничего вроде страшного нет от горячих лучей солнца. Мы как негры. Ожогов кожи уже бояться нечего. Последним, кто сменил, как змея, свою кожу, был Гайк Бадалян, у которого, как однажды отмечалось, бедра сначала покраснели как расцветшее маковое поле в альпийских лугах Джермука, потом вся площадь бедер покрылась огромными волдырями. Потом кожа стала напоминать полотно начинающего абстракциониста. А сейчас уже рядом с ним самому Майклу Джексону, времен ранней юности, делать нечего. Так что нам ничто вроде бы не страшно. Но вот время! График! Маршрут! Планы! Это же путешествие, где главные показатели определяются не только милями, но и днями.

Появление едва заметных первых порывов ветра воспринимается кожей как та самая рязановская благодать. Сразу же замечаешь, как медленно задвигались полотнища флагов, как тяжело то там, то тут задергались поникшие паруса, как послышался скрип и скрежет в местах креплений рулевых весел, как кажется двинулось с места судно, которое обычно радо ветрам больше всех. И все же я думаю безоговорочно прав режиссер-песенник Эльдар Рязанов - каждая погода благодать! Каждая. Мы находимся в движении и этим все сказано.. А все, что было еще совсем едавно - это уже не мы. Это было божьим делом. Божьим промыслом. А пока надо управлять судном четко, чтобы было как можно меньше зигзагов и, чтобы попытатьс успеть во времени к намеченной цели.

О штиле я вспомнил потому, что уже в Генуе с ужасом подумал, что сам господь Бог не простил бы, если бы мы опоздали хотя бы на сутки. Сразу после того, как мы вышли из армянской церкви святого Варфоломея, позвонил Сос Саркисян. Это был очередной традиционный звонок метра армянского театра, к голосу кооторого уже привыкли на судне. Я часто передаю трубку не только капитану, но и другим членам экипажа, чтобы Сос поговорил бы с ними. Но тут говорил я один. Справился о том, почему это в двадцатисерийном фильме о Матенадаране не было Генуи. Речь идет о знакомом уже читателям "Святом Лике" - прижизненном портрете Христа. Сос сказал, что они занют об этом, но им сказали, что никому его не показывают. А ведь, как известно, и мы могли бы не успеть, если бы опоздали хотя бы на один день. Как говорилось в прошлом репортаже, через день шедевр "Святой Лик" на специальном транспорте повезли в Германию на выставку. Так, что погода для нас воспринимается не только как явление чисто метеорологическое.

И все же акция и инициативы "Киликии" о том, чтобы зафиксировать на бумаге и на пленке национальные и общечеловеческие ценности, как видим, дают свои плоды. Если мы заранее знали о неповторимом экспонате в Генуе, то вот в Ницце нас ожидало доселе неведомое. Во дворе армянской церкви святой Марии Богородицы в Ницце стоит очень впечатляющий хачкар, установленный жителями Гюмри. Чуть поодаль стоит небольшой, я бы сказал, скромный бюст . На пьедстале надпись по-французски: "Тигран Чамкертян". Сопровождающий нас Епископ Нарек сказал, что этот человек в 20-30-ых годах многое сделал для армянской общины и, в частности, для строительства церкви. Рассказал и об истории памятника. Об этом человеке узнал и живший тогда во Франции скульптор Акоп Гюрджян и решил изваять благотворителя. Вот и стоит здесь этот "скромный шедевр".

Возможноно биографы великого скульптора, ученика Огюста Родена, знают об этой работе. Но вот ни в энцеклопедическом однотомнике "Армянский спюрк", где имеются указания не только об армянах-беженцах, но и о памятниках истории и культуры, нет никаког упоминания о работах Акопа Гюрджяна. Здесь же в Ницце я узнал, что у многих наших соотечественников в свое время хранились древние рукописи, иконы и другие исторически8е ценности. Но с уходом на тот свет дедушек и бабушек, как правило, становится невозможным определить судьбу частных экспонатов, большинство из которых представляют не только материальную ценность. Тоже ведь проблема, требующиая своего разрешения. И мы верим, что голос "Киликии" услышит руководство Армении.

Зорий БАЛАЯН

Акция Киликии: единственный прижизненный портрет Иисуса Христа

Итальянский порт Генуя был последним в своеобразной "кругосветке" парусного судна "Киликия" вокруг всего Апеннинского полуострова. Мы посетили около двадцати портов, островов, вулканов. Беспристрастная судовая статистика обязательно подсчитает сколько прошли во время этой "кругосветки" миль, сколько было штормовых дней и ночей, какие имели поломки и как сами своими собственными силами производили ремонт прямо на борту. Обо всем этом мы узнаем потом. А пока - о том, почему мы с таким нетерпением ждали этот последний итальянский порт.

Вначале - краткий исторический экскурс к вопросу. Армяне появились в этом древнем портовом городе с XI века. Но особо крепкие межгосударственные отношения (напомним, что Генуя была столицей Генуэзской республики) получили при первом армянском киликийском царе Левоне Втором. Даже после распада Киликийского государства не прекращались отношения между армянскими и генуэзскими купцами. В Генуе армяне не только ремонтировали свои многочисленные корабли, но и строили их. В 1307 году они построили Храм и церковь. Сам этот факт говорит уже о том, каково было количество и "качество" армянской общины. В энциклопедическом томе "Спюрк" отмечается, что там хранились армянские рукописи и исторические ценности. Но вот с 1650 года в Генуе не осталось армян и осиротевший храм сохранил только свое название "Армянская церковь святого Варфоломея". Нам надо было не просто посетить армянский храм, но и посмотреть, что там сохранилось и не сохранилось.

Готовясь к экспедиции, я делал у себя записи о многом, в том числе и о том, что предание о знаменитом Спасе Нерукотворном (прижизненный портрет Иисуса Христа) связано с именем царя Абкара V, представлявшего знаменитую царскую династию и которая вошла в историю и как армянская династия тоже. Об этом есть упоминание у Мовсеса Хоренаци и других историков. И вот согласно легенде, когда тяжело заболел царь Абкар V, а это было в начале I века нашей эры, то посланец царя Анания отправился к Иисусу Христосу в Палестину, чтобы сын Божий помог вылечить царя. По одной из версий предания Христос вытер свое лицо льняным полотенцем, на котором остался отпечаток его нерукотворного образа. По другой - художнику Анании действительно удалось нарисовать портрет Иисуса и, как пишут многочисленные источники: "именно его мы и почитаем" (для переводчиков: от глагола "чтить", а не "читать" - ЗБ).

Не вдаваясь в дискуссии о реальности и нереальности этих версий, нам всего лишь нужно считаться с фактом, что весь христианский мир почитает этот "шедевр шедевров". Надо помнить, что когда во время войны вывезли "Святой Лик" во Францию, то богатые генуэзцы сумели выкупить свою святыню и вернули ее домой. Помнить надо и о том, что долгое время, в буквальном смысле этого слова, ее хранили за семью замками, ключи от которых хранились у семи разных людей. И когда нужно было по случаю какого-либо церковного праздника показать лик Христа верующим, то эти семеро владельцев ключей должны были собраться вместе и открыть замки. Помнить, что еще совсем недавно, по случаю празднования 2000-летнего юбилея рождения Иисуса Христа, были изготовлены две дорогостоящие витрины, чтобы дать возможность выставить Святой Лик на всеобщее обозрение. И было столпотворение. Добавим и то, что на следующий день после нашего визита в Армянскую церковь святого Варфоломея, Святой Лик по распоряжению Папы Римского Бенедикта XVI на специальном транспорте повезут (как в свое время легендарную "Джоконду") в Германию (Кельн), где состоится Праздник всех святых.

В тоже время нужно действительно считаться с тем фактом, что история сотворения самого Святого Лика имеет прямое отношение к армянам. Именно армяне спасли и доставили Святой Лик в Геную, где последующие поколения сумели сохранить "шедевр шедевров" в последние шесть веков. И именно в Армянской церкви сохранился и хранится в настоящее время Святой Лик. И после всего этого мы видим, что мир сегодня ничего не знает (или почти ничего не знает) о роли наших соотечественников в сохранении поистине общечеловеческих ценностей. Не знает об этом, по большому счету, и сам армянский народ. В церкви, к примеру, имеются буклеты "Святой Лик и Армянская церковь святого Варфоломея" на десяти языках. Однако нет буклета на армянском. О его необходимости побеспокоились русские, грузины и многие другие, но мы почему-то остались в стороне. Мы так и не научились быть настоящими хозяевами и наследниками нашей собственной истории. Такое создается впечатление, что некому заниматься подобного рода вопросами.

Почему бы нам в Матенадаране ли, в Государственном музее ли, в Эчмиадзине ли не иметь копии Святого Лика с описанием истории оригинала. Мы говорили об этом с настоятелем монастыря Святого Варфоломея Падре Адольфо. Который охотно согласился разрешить снять копию. Речь идет о том, чтобы начать работу именно на кедровой доске, на которую наклеивается льняной холст. Сам образ выполнен яичной темперой, что соответствует работам времен Римской империи. Словом технология известна. Не трудно будет таланткивым армянским мастерам-ювелирам скопировать исам оклад, сделанный из филигранного золота и серебра, имеющий десять выпуклых квадратов, на которых изображены происхождение Святого Лика и некоторые главные события его истории. На четырех квадратах изображены: царь Абкар посылает Анания с письмом к Христу; художник Анания рисует Иисуса Христа; Иисус омывает руки и лицо; Иисус передает Ананию свой портрет и письмо.

Я глубоко убежден, что подобная копия будет действенно работать, функционировать, просвещать и положительно влиять на такой важный фактор оценки страны, как "узнаваемость народа и его истории". В прекрасном армянском храме в Генуе, по утверждению Падре Адольфо, не сохранилось ни одной рукописи. Остались лишь надгробные надписи и письмена на камнях. А ведь когда-то здесь были рукописи. Были. Их теперь нет. Мы никогда ничего не узнаем о них. И представьте себе на минуту, что сохранились бы их копии! Увы, даже представить себе невозможно.

Акция "Киликии" продолжается.

Зорий БАЛАЯН

НА ВИЛЛЕ БОНАПАРТА

В 4.00 19 июня "Киликия" покинула Порто-Аззуро и через четыре часа пришвартовалась в другом городке острова Эльба - Порто-Феррайо с единственной целью - побывать в вилле, где жил Наполеон Бонапарт. На автобусе мы съездили на виллу Сен Мартин, которая находилась в примерно 12 километрах от городка. В 18.30 мы покинули остров Эльбу и взяли курс на Ливорно.

На следующий день прибыли в Ливорно с рассветом и встали у единственного свободного причала. Осмотревшись, обнаружили, что стоим прямо у капитанерии - так называется портовая власть. Днем мы решили посетить Пизу, находящуюся примерно в 15 километрах от Ливорно. Вечером совершили прогулку по Ливорно.

21 июня получили известие из нашего посольства в Риме о послании Папы Римского Бенедикта XVI с благословлением экипажа "Киликии". С утра другая часть экипажа отправилась смотреть Пизу. В 15.00 отчалили и взяли курс на Геную, нашу последний город в Италии. Дул попутный ветер и в первой половине дня мы должны быть на месте. Вечером отметили день рождения Карена Даниеляна.

В ВЕЧНОМ ГОРОДЕ

10 июня с утра провожали Амика Тарахчяна и его сына Корюна. К полудню судно посетили посол Армении в Италии Рубен Шугарян и группа преподавателей римской Левоняновской семинарии во главе с владыкой Микаэлом. Руководство марины предоставило небольшой зал для организации выставки фотографий прошлогоднего плавания.

11 июня с утра продолжали трудиться над рулями. В 17.00 в зале с фотографиями состоялся показ фильма Арега Назаряна и пресс-конференция для членов клуба "Tecnomare".

12 июня, в воскресение мы были приглашены на мессу в армянскую католическую церковь Святого Николая, которая находится в самом центре города. Здание это примерно 200 лет тому назад было передано римским папой в собственность армянских католиков, а во второй половине 19 века рядом с ней была построена Левоновская семинария, которая действует и по сей день. После мессы в зале Нерсеса Шнорали была организована встреча экипажа "Киликии" с прихожанами, а также презентация книги Зория Балаяна "Моя Киликия". На встрече выступили святой отец Микаэл, посол Армении в Италии Рубен Шугарян, Зорий Балаян, капитан Карен Балаян. Был показаны две части того же фильма. После фуршета, организованного после встречи, нас ждало первое знакомство с Римом. Под предводительством очаровательной Анаид Сирунян мы прошагали по центру Рима и познакомились со многими историческими памятниками старины.

13 июня экипаж был приглашен на автобусную прогулку по Риму, организованную семинарией. Сопровождал нас один из преподавателей семинарии отец Мхитар. Когда мы вернулись в марину, оказалось, что судно наше поставлено во второй ряд. Наше место занял пароход, построенный в 1895 году, действующий до сих пор и являющийся гордостью яхт-клуба.

14 июня с утра нас посетили представители армянской диаспоры Рима и Лацио (пригород Рима) во главе с Седой Мартоян, которая вручила капитану приветственное послание с пожеланием удачи в походе. Были также представители молодежной секции организации. После полудня подъехали монахини и внимательно ознакомились с судном. Все прибывшие привозили с собой гостинцы. Вечером экипаж организовал встречу с представителями марины.

ПОСЛАНИЕ ПАПЫ РИМСКОГО БЕНЕДИКТА XVI ЭКИПАЖУ "КИЛИКИИ"

Известно, что в день закладки будущей "Киликии", 25 мая 1991 года, священник Тер Кюрег освятил начало строительства парусного судна. Спустя одиннадцать лет уже поседевший Тер Кюрег, кстати, сам - незаурядный яхтсмен, освятил спуск судна на севанскую воду. Заметим, что только с этого момента судно могло официально получить свое название - "Киликия". 13 июля 2004 года в день старта "Киликии" из грузинского порта Поти от имени Католикоса всех армян Гарегина Второго епископ Аракел освятил начало первого этапа. 9 мая 2005 года у причала армянского острова святого Лазаря представитель Эчмиадзина в Италии святой отец Арен освятил начало второго этапа экспедиции "Киликия".

С тех пор минуло полтора месяца. За это время "Киликия" прошла Адриатическое, Ионическое и Тирренское моря Средиземноморского бассейна (не считая островов Сицилия, Мальта и других). Дойдя до северного порта Генуя, экспедиция таким образом полностью обогнула Апенинский полуостров, посетив все важнейшие морские порты Италии, в которых, по нашим данным, побывали моряки, купцы и дипломаты Армянского Киликийского государства. Следует отметить, что перед началом обоих этапов экспедиции экипаж "Киликии" принимал в Эчмиадзине его святейшество Гарегин Второй, который, благословив путешествие, просил Христа, чтобы святой Крест оберегал армянских моряков, и чтобы помощь и покровительство были непрестанно. Плавание армянской экспедиции освещали итальянские средства массовой информации, в том числе и телевидение. Многих привлекает сама реплика - обобщенная копия древних судов, на которых армяне плавали в средние века. Знали об экспедиции "Киликии" и в Ватикане.

И вот сегодня посол Армении в Италии Рубен Шугарян переслал на борт "Киликии" послание Понтифика, который пишет: "Святейший Бенедикт XVI, Папа Римский от всего сердца дает свое первосвятительское благословление экипажу "Киликии", моля пресвятую Богородицу о новых и новых проявлениях небесной милости, помощи и непрестанного покровительства. Ватикан, 17 июня 2005 года". Следует также отметить, что по приглашению Папы Римского Бенедикта XVI капитан "Киликии" Карен Балаян и летописец-матрос Зорий Балаян принимали участие в Мессе, которую проводил Понтифик на знаменитой площади святого Петра в Ватикане.

Армен Назарян

09.06.05Сегодня исполняется ровно месяц, как "Киликия" вышла в море. В два часа дня мы вошли в устье реки Тибр. Две мили судно шло вверх по реке. По обе стороны ее выстроились в несколько рядов сначала моторные, а затем парусные суда. Наши моряки стояли на палубе и с интересом читали названия этих судов. Проплывая, мы искали указанное нам по телефону место стоянки "Киликии", пока на одной из яхт не заметили махавшую руками худощавую женщину. Как оказалось это была сама директор яхт-клуба "Tehnomare" Валентина Гива, которая взойдя на борт судна и осмотрев его, сказала, что ей очень приятно, что мы являемся ее гостями. Яхт-клуб находится примерно в тридцати километрах от Рима. До самой ночи на судне были гости.

08.06.05Отход из Торре дель Греко был назначен на двенадцать часов. На пристани собралось много провожающих. В последний момент появился пожилой человек и скромно вручил капитану велосипед, сказав, он пригодится. В двенадцать "Киликия" отдала швартовые, поприветствовала провожающих тремя длинными гудками и двинулась к выходу из порта. Со всех верфей высыпали люди и дружественно махали руками, а большинство судов ответило гудками. Прощание получилось очень теплым. Ветер был попутный и мы подняли большой парус. Часам к шести внезапно налетел шквальный ветер и вырвал шкоты. Пришлось спешно опускать рею на оба борта и идти под берег. Через полтора часа под берегом большой парус был убран, поставлены малые паруса и "Киликия" снова встала на курс. Попутный ветер держался до самого конца суток.

07.06.05Вчера среди молодежи, посетившей судно, оказались плотники, которые предложили свою помощь. Мы попросили их сделать опорные детали для рулевых весел, которые уже испытывались несколько дней. И вечером они принесли эти детали. Днем часть экипажа на несколько часов отправилась в Неаполь. Поздно вечером на судне собралось большое количество молодежи самых различных национальностей, принесли с собой музыкальные инструменты и долго над водной гладью гавани Торре дель Греко слышались песни разных стран.

НА РАСКОПКАХ ПОМПЕИ

Как обычно, первый день пребывания в очередном порту начался с выполнения определенных обязанностей. Капитан отправился к портовым властям, кок с командой - за провизией, боцман - за недостающими материалами. Через какое-то время появился капитан в сопровождении полицейских, которые на месте произвели сверку паспортов с их владельцами. Сверив, они сказали откуда и чем можно будет пользоваться в порту и уехали. Во второй половине дня, когда все было закончено, экипаж отправился на экскурсию в город Помпею, в противоположную от Неаполя сторону. На окраине Помпеи, ближе к Везувию, находился раскопанный старинный город. Здесь было все. И улицы с глубокими следами колесниц, дома горожан и знати с внутренними двориками, театры и другие зрелищные строения, площади, скульптуры, культовые помещения и многое другое. Возвращались домой под впечатлением увиденного. Вечером снова было много посетителей, поток которых не прекращался до поздней ночи.

ОБЕД С ТУНЦОМ

Утром 5 мая, около восьми часов, на леску, забрасываемую каждым утром капитаном-наставником Самвелом Карапетяном попался тунец, весом примерно двенадцать килограмм. Самвел Карапетян быстро вытащил его из воды, Зорий Гайкович разделал его, и на обед кок Самвел Саргсян подал на стол сначала рыбный суп из головы и плавников, а затем жаренного тунца.

Весь день "Киликия" шла в водах Тиренского моря, четвертого из пяти морей, омывающих Италию. Вечером судно прошло остров Капри. С наступлением темноты мы вошли в бухту Торре дель Греко, находящегося в 11 километрах от Неаполя. Когда судно шло по бухте, со всех сторон стали доноситься, вперемежку с выкриками "Пираты!", песни в исполнении местных бельканто. Когда судно пришвартовалось, закончилось исполнение песни "Вернись в Сорренто", и наши аплодисменты присоединились аплодисментам слушателей, находящихся на берегу. Мы действительно, оказались возле Сорренто.

ЧЕРЕЗ МЕССИНСКИЙ ПРОЛИВ

Поздней ночью 2-го июня "Киликия" прошла Мессинский пролив. Судоходство в его районе было очень оживленным, поэтому оба капитана были на палубе. Утром мы подошли к Липарским или Эоловым островам. Согласно мифологии, здесь проживал бог ветров и, играя на своей эоловой арфе, посылал в моря различные ветры. Поскольку место было тихое, мы практически до самого конца шли под главным парусом, а поскольку ветер был слабый и часто менялся, мы добирались долго и успели хорошо рассмотреть это курортное местечко. Изрезанный бухтами холмистый берег, покрытый небольшим леском, производил впечатление тихого места. К пяти часам дня мы вошли в портовую гавань. Три раза швартовались у различных причалов, но на каждом появлялся кто-то, который пересылал нас на другой. Наконец, мы остановились в яхт-клубе, у недостроенного понтонного причала. Здесь стояло примерно под сотню яхт, на берегу стояли отели, было много растительности, в особенности, кактусы.

День 3-го июня можно считать началом купального сезона для экипажа. Особое наслаждение получили любители подводного плавания. Часть экипажа, ответственная за весла рули, под руководством Арега Назаряна и Амаяка Тарахчяна занималась завершением второго весла, после чего "Киликия" пробретала уже завершенный вид. Городок Липари находится в паре километров от яхт-клуба, поэтому гостей на судне было очень мало. В основном это было яхтсмены, которые отдыхали в Липари. Улицы городка по вечерам закрывались для транспорта и заполнялись туристами. А жизнь здесь кипела до поздней ночи.

МАЛЬТА И СИРАКУЗЫ

30 мая с рассветом мы "вплыли" (это не морской термин, но иначе не скажешь) в сказку. Мальта. По берегам залива высились исторические дворцы и постройки. В глаза бросалось полное отсутствие зелени на этом серо-желтом каменном фоне. Портовые власти определили нам место стоянки - один из яхт-клубов. Это далеко от собственно Валетты. Весь Мальтийский архипелаг является памятником человеческой культуры, имеющем 6000-летнюю историю и для знакомства с ним необходим не один день. День прошел как обычно. Группы "добывали" пищу и воду, знакомились с прелестями города. Пользуясь обилием воды, купались. Капитан-наставник Самвел Карапетян и здесь нашел своих друзей из Батуми, которые поздно вечером пришли к нам на судно.

Организационная деятельность заняла всю первую половину дня. Затем позвонил наш новый знакомый Джо Моргано, как оказалось, любитель парусного спорта, и сообщил, что устроил для экипажа посещение Морского музея. Музей оказался внушительным и богатым по содержанию. Перед тем как выйти в море, воспользовавшись соответствующим ветром, капитан провел в бухте тренировочные маневры, которые снимала на фоне Валетты наша съемочная группа - Самвел Бабасян и Лев Вейсман. В 16.30 "Киликия" вышла в море и направилась снова в Италию, на этот раз к западному ее побережью.

С утра мы были уже на траверзе Сиракуз. Со вчерашнего дня многие из сдавших вахту укладывались спать прямо на палубе. Жизнь текла размеренно. Только Амаяк Тарахчян сразу после завтрака затеял починку помпы, которую он сам же несколько лет назад собирал в Масисе. Возился он с ней полдня. Вообще это качество его характера - он не может бездействовать. За эту его черту когда-то в бытность строительства судна один из репортеров назвал его мотором строительной команды. Амик, один из создателей клуба, прочно занял место своеобразной совести коллектива. В нем странным образом сочетаются трезвость, расчетливость, критичность, осторожность. Все эти качества позволяют ему практически всегда принимать верные решения. Амик является очень артистичной натурой, и, когда ему совсем делать нечего, он берет гитару и напевает. Жаль, что он не идет с нами до конца экспедиции.

"ЖАРКИЕ ПРИВЕТЫ" ОТ СТРОМБОЛИ

"Киликия" вышла из порта Липари 4 мая в 16.00 под большим парусом, став сразу объектом внимания и съемок всех находящихся на набережной. Курс лежал на остров Стромболи, лежащий в 25-30 милях от Липари. Сам остров представлял собой гору - она же действующий вулкан с неровными склонами, покрытыми невысоким кустарником, местами изрезанным расширенными книзу остывшими ручьями серой лавы. Когда мы подошли к острову, отчетливо стал виден кратер вулкана, из которого вился серо-черный дымок и абсолютно лишенный растительности покатый серый склон горы.

Темнело. Над кратером время от времени возникал столб ярко-красного зарева, а по дымящемуся склону скатывались камни, которые особо отчетливо были видны, когда падали в воду, поднимая брызги и клубы пара. Вулкан Стромболи еще долго был виден в ночи и посылал вслед "Киликии" свои "жаркие" приветы. "Киликия" уже держала курс на Неаполь.

С М Е Р Ч

Страницы из записной книжки Зория Балаяна

В четыре утра капитан объявил "аврал". Это примерно, как на военном флоте -"боевая тревога". Все вскочили с деревянных нар и в темноте устремились к трапу. Надо было поднять второй парус и .... По протяжному завыванию какого-то нового ветра, который словно наслоился на старый поток вихрей, стало понятно, что где-то поодаль проходит смерч и поршнем выталкивает воздух из огромной, как говорят, аэродинамической трубы. Судно стало кидать из стороны в сторону. Арег Назарян, Гайк Бадалян, молодые Мушег, Айк и Ваагн остались на палубе, чтобы установить второй парус. У рулевых весел стояли Карен Даниелян и Арам Салатян. Остальные в кают-компании и особенно в длинном носовом отсеке ("отсек" звучит условно) принялись укреплять весь такелаж, все предметы и вещи. Ветер нарастал с невиданной скоростью, часто меняя вихрем направление. Паруса, словно бешенные, кидались из стороны в сторону, тем самым усиливая крен судна опять же то в одну, то в другую стороны. При тусклом свете трудно было найти какой-либо выступ, чтобы в момент очередного прыжка "Киликии", ухватитья за него.

Гениальное все-таки изобретение - мой письменный стол. Напомним, что пристроенные между основанием мачты и тумбы книжные полки по вечерам я закрываю висячим на веревках письменным столом, который во время шторма придерживает все книги и папки. А книги все толстенные: четырехтомная Малая армянская энциклопедия, однотомник "Спюрк", русско-армянский словарь весом в пять или семь килограммов, Библия на ярмянском языке, "Геноцид армянского народа в Османской империи" Гайка Казаряна, географический атлас и около двух десятков брошюр и других изданий. Конечно на одну из них я помещаю пишущую машинку, с которой у меня есть прошлогодняя и вечная проблема - это лента. Не могу найти ни в одной стране ленты для моей древней, как мир, моей дорогой "железной леди". Короче, все это наглухо закрывается столом.

В какой-то момент не то судно упало плашмя с высокой волны на дно глубоко образовавшейся ямы, не то сама волна бросила его вверх и оно грохнулось на ее гребень, но уже не это было важно. Судно так сильно ударилось о поверхность твердой, как асфальт, воды, что, казалось, оно расколется пополам прямо посередине киля. И даже при такой драматической ситуации, когда сердце трепетно стучит в груди, давая понять, что голова спокойна, как никогда, и вообще все идет нормально. В одну из таких минут я в темноте подмигнул судну, сказав: "Ты ведешь себя молодцом", - и явно слышу его ответ: "Все, что зависит от меня, я непременно сделаю. Главное - это вы. Это - крепкая связь между головой и сердцем".

И мы не опускали рук. Помнится, в момент первого потийского шторма, то и дело, раздавались громкие голоса, и даже крики. Но сейчас - другое. Оставшийся от первого экипажа костяк - это уже знаковое качество. Я уже не говорю о том, как быстро вписались в философию и психологию экспедиции и самого судна новенькие Григор Бегларян (боцман), Самвел Саргсян (кок), Айк Садоян (матрос), Ваагн Матевосян (матрос), словно все они плавали от начала до конца весь первый этап.

Судно то кидается из стороны в сторону, то, приподняв нос, как резвый конь, тотчас же бьет "копытами" о "землю", а в это время можно услышать только звонкий голос первого помощника капитана Арега Назаряна, который дает четкие команды, безошибочно называя то или иное имя, хотя в темноте это, казалось, трудно определить. Правда, в ту ночь до начала неожиданного смерча тускло светил серп новорожденной луны. И я обратил внимание, что ребята сами чувствуют, как своевременно и со знанием дела, подобно дирижеру с палочкой в руке, обращается Арег к тому или другому "исполнителю" в буквальном смысле слова.

Как нежданно-негаданно появился смерч, так он и исчез, словно ветер самим ветром сдуло. Никакого отбоя авралу в таких случаях капитан не дает. Все без слов приводят в порядок судно, где срабатывают принципы: в данном случае речь идет в первую очередь о палубе, где ничего не должно валяться под ногами. Ничего лишнего. Это, кроме всего прочего, опасно. Я в такие минуты по привычке вспоминаю того остроумного и мудрого индийского политика, который основал партию с девизом: "Каждый должен заниматься своим делом".

Смерч со своими боковыми вихрями исчез, но тот базовый северный ветер с морозцем остался. Остался и след от смерча на поверхности моря. Он сумел и без того неспокойное море раскачать за несколько часов так, что спать уже никто не мог.

22.05.2005Сегодня последний день пребывания на "Киликии" Арама Салатяна. На завтра у него заказан билет из Рима в Сидней.Поэтому мы торопимся. В полночь "Киликия" вошла в порт Бриндизи и пришвартовалалсь фактически к улице. От нее наверх вела широкая каменная лестница, завершающаяся двумя римскими колоннами. Отсюда начиналась печально знаменитая Аппиева дорога.

20.05.2005День начался с того, что несколько групп из экипажа вышли в город, расположенный недалеко от марины "Дорика", где стоит "Киликия". Это съемочная группа, так называемая продовольственная группа под руководством кока для закупа продуктов и группа под руководством капитана для посещения исторической Анконы. Съемочная группа посетила в старом городе церковь Santa Maria della Piazza, которую по всей вероятности посещал в 15-ом веке армянской монах-путешественник Мартирос Ерзнкаци. На одной из колонн храма мы обнаружили рисунок старинной галеры с таком же латинском парусом, под которым ходит "Киликия". В 20.00 мы покинули Анкону и двинулись на юго-восток. Предстояло преодолеть более 250 миль до следующей остановки в Бриндизи.

19.05.2005

Рано утром "старики" начали вязать бензели на уже полностью проклеенную рею. Бензель - это специальная флотская обвязка, скрепляющая деревянные детали и обладающая большой прочностью. После завтрака к этой работе подключилась и молодежь. К одиннадцати часам "Киликия" была готова к отходу. Но капитану пришлось отменить выход, так как на море было сильное волнение. Через три часа ветер стал стихать и мы отчалили, завершив тем самым затянувшуюся стоянкув городке Фано. Нас провожали наши друзья на моторных лодках. Путь лежал вдоль берега и ветер дул почти перпендикулярно ему. Т.е. в течение всего пути ожидалась бортовая качка, которая для "Киликии" была самой неприятной. Но учитывая, что переход ожидался короткий - всего 25 миль - мы, тем не менее, пошли вдоль берега. К одиннадцати часам мы были в Анконне. Вначале, отреагировав на более яркие сигнальные огни, мы чуть было не попали в порт с большими судами, но капитан связался с дежурным диспетчером, и тот объяснил, как пройти в марину. После таможенных формальностей, кок угостил нас свежеиспеченным пирогом и мы одновременно отметили новую рею. Вчера же вечером, за ужином, мы поднимали бокалы за годовщину взятия Лачина и за тех, кто в море...

18.05.2005Позавтракав, экипаж приступил к работе, но в 11 вновь пошел дождь. Укрыв рею парусами, мы дождались пока ветер разогнал тучи и завершили основную сборку реи и рулевых весел. Затем разобрали старую рею, состоящую из двух сосновых стволов. По распоряжению капитана она будет на борту, пока новая рея не пройдет все испытания. К нам в гости пришел капитан Галилео Феррарези. Он в 2001 году вместе с супругой Мариной на своей яхте "Фрагола", что означает "клубника", побывали в Антарктиде с целью найти свидетельства существования в прошлом тонкого субтропического рельефа, который был обозначен на карте, сделанной великим Леонардо да Винчи. В подтверждение этой гипотезы, оин обнаружил там окаменевшие стволы, либо выходящие из земли, либо лежащие на ее поверхности. По результатам путешествия Галилео опубликовал книгу "Фраголо во льдах". Наша работа продолжалась весь день, допоздна, прерываясь лишь дождем. На завтра объявлен выход в Анконну, до которой примерно 25 миль.

КЛЕИМ РЕЮ

Сегодня 17 мая половина членов экипажа с утра пыталась отмыть руки от клея, которым приклеивали рею. Ладони были в пятнах, похожих на те, которые остаются на коже после чистки зеленых грецких орехов.19-ти метровая рея, которую мы собрали из многочисленных реек и брусков, стала обретать свою форму - стройность и стремительность. Погода мешала нам работать - солнечные часы регулярно сменялись моросящим дождем, а с семи часов заладил долгий ливень.

Экипаж собрался в кубрике. Квартердек (часть палубы над кубриком) после зимовки во многих местах протекал - подсохшие доски палубы еще не разбухли и щели пропускали воду. Это стало предметом общих шуток, звучали анекдоты, прерываемые взрывами хохота. Но все уже начинали нервничать по поводу вынужденного безделья и задержки, конечно, никоим образом не выказывая своего беспокойства. Но по всей видимости еще одну ночь придется провести в Фано.

ФИЛОСОФСКИЙ ПОДХОД, ИЛИ КАК СПАС ЗОРИЯ БАЛАЯНА ЮНЫЙ МАТРОС ВААГН МАТЕВОСЯН

Погода пасмурная, влажность запредельная. Ветер, скорее холодный, нежели прохладный. На другой стороне причала, в тридцати метрах от судна стоит комиссар "Киликии" Зорий Гайкович Балаян. В руках у него целлофановая торба, конечно же с книгами. В карманах два сотовых аппарата: один - с ереванским номером (роуминг) и второй - с итальянской картой. Практически вся связь с внешним миром обеспечивается этими двумя чудами века. Комиссар ждет лодку, которую медленно, размеренными гребками ведет к нему наш новенький, совсем еще юный Ваагн Матевосян. Накануне, кстати, осуществлялась такая же процедура и Зория Гайковича подобрал с того берега тоже молодой, но уже морской волк Мушег Барсегян. Так что, казалось, что все отработано. Соответственно, каждый из нас на "Киликии" занимался своим делом и не обращал внимания на процесс переправы.

Но вот Ваагн повел надувную лодку к месту, где были подвешены кранцы - резиновые подушки с цепью, за которую можно ухватиться, чтобы прижать лодку к причалу. Зорий Гайкович спокойно, как это было накануне, встал на борт лодки, не зная, что Ваагн не держится за цепь. Дальше было все очень естественно. Лодка резко отошла от стенки и комиссар в мгновение ока очутился в холодной воде. Все было так неожиданно, что мало, кто обратил на это внимание. Через секунду он вынырнул из воды и мы услышали страшный его крик с причитанием: "Ваагн-джан! Что ты сделал? Ты же отрубил мне руки. Я утопил два моих телефона, которые лежат в кармане". Хватаясь за корму, матрос Балаян вытащил телефонные аппараты и бросил их на дно лодки. Из опыта мы знаем, что в таких случаях телефоны не спасти. Соленная вода - враг для хрупкой японской аппаратуры.

Увы, на "Киликии" не было Самвела Бабасяна со своей телекамерой. А те, у кого были фотоаппараты, пришли в себя, лишь когда лодка доплыла до "Киликии", таща за собой комиссара. На бедном Ваагне лица не было. Он страшно переживал - ведь как-никак это Зорий Гайкович! Пока мы хором раздевали "утопленника", сушили сухим одеялом, которое успел поднять из чрева судна врач "Киликии" Геворк Григорян, комиссар успокаивал побледневшего от страха Ваагна: "Ваагн-джан! У меня дела в городе, так что на обратно повезешь меня только ты. Успокойся, Ко всему надо подходить философски: ведь, по большому счету, ты меня спас". Вот такой у нас комиссар.

Армен Назарян

ДЕСЯТЬ ЗАПОВЕДЕЙ ЭКИПАЖА "КИЛИКИЯ"

У нас есть свой устав, в котором определены цели и задачи экспедиции, суть и смысл судовых ролей любого члена экипажа. Конечно, устав - это нечто капитальное, тяжеловесное, напоминающее Основной закон, то бишь Конституцию. Однако опыт прошлого плавания показал, что нам нужно, презрев всяческую идеологию, определить еще и какие-то схемы, границы, нормы поведения членов экипажа, за черту которых нельзя выходить. Речь, скорее, идет о том, что в многомесячном плавании на столь необычном судне, которое проходит зачастую в экстремальных условиях, действительно нужно зафиксировать моральные нормы, которые просто опасно нарушать. Об этом много говорилось и на первом этапе. И вот, все обобщив, капитан, буквально в первый же день плавания, в открытом море собрал весь экипаж на палубе. Стоя у кормы, он достал из кармана вчетверо сложенный листок, и медленно выпрямляя его, громко сказал: "То, что я хочу предложить вашему вниманию, созрело давно. Еще во время первого этапа нашего многолетнего проекта "Экспедиция "Киликия" - плавание по семи морям" созрело давно. Именно в открытом море мне захотелось зачитать вам десять пунктов нашего своеобразного морального кодекса. Ровно десять пунктов. Значит можно условно назвать "десять заповедей". Тотчас же Карен извинился за невольное святотатство по отношению к Священному писанию и добавил: "Совпадение абсолютно случайное, но обязывающее". И капитан зачитал пункт за пунктом, приводя их в порядке армянского алфавита.

Я решил обнародовать их с некоторыми комментариями-пояснениями.

А. "Официальный язык парусного судна "Киликия" - Армянский". Это значит, что все команды на судне даются исключительно на армянском. Все вопросы и ответы, реплики и рапорты озвучиваются на борту только на армянском.

Б. "Вахтенные во время несения вахты и все увольняющиеся на берег обязаны иметь опрятный, надлежащий вид".

Г. "Во время стоянки судна в портах на борту "Киликии" может звучать только армянская музыка". Это значит, что в открытом море можно слушать и классику, и песни на разных языках.

Д. "В кают-компании и кубрике не курить даже при плохой погоде. На палубе нельзя ни закуривать и не курить, находясь на наветренной стороне". Здесь, по моей комиссарской просьбе, капитан добавил: "Членам экипажа, которым не исполнилось тридцать лет, запрещается курить. При нарушении - списать на берег". Кстати, первой "жертвой", как известно, стал новенький Айк Садоян, надеюсь к великой радости его матушки Шушан. Для сведения скажу, что злостный курильщик Айк бросил курить за два дня до оглашения приказа капитана. Он мне обещал бросить курить с девятого мая в день старта. И сдержал свое слово.

Е. "На парусном судне "Киликия" категорически запрещается сквернословить".

З. "Соблюдать личную гигиену и следить за санитарным состоянием судна. Купаться, мыться и стирать белье только морской водой". Пресная вода при наших запасах - на вес золота.

Ы. "Кормовая банка (скамейка) судна предназначена для капитана, капитана-наставника, комиссара и начальников вахты во время дежурств. Остальным членам экипажа запрещается сидеть на кормовой банке, даже когда она свободна".

Т (аш). На "Киликии" объявлен сухой закон (в том числе и на берегу). Лишь в особых случаях делается исключение с разрешения капитана, который дает соответствующую команду коку". Комментарии излишни.

Ж. "Без разрешения кока пользоваться камбузом строго запрещается"

И. "Все спорные вопросы решать исключительно с улыбкой на лице".

Приказ капитана не обсуждался. Ибо речь идет о законе, который не обсуждается, а выполняется.

Зорий БАЛАЯН

"СОБАЧЬЯ" ВАХТА

У меня была ночная вахта с 4-х ночи до 8-и утра, называемая во флоте "собачьей". Считается, что она самая неприятная, хотя лично мне нравится встречать рассвет. Так вот к 5-и часам 16 мая я стал свидетелем пробуждения рабочего порта города Фано. Из гавани друг за другом вышли 28 белых рыболовецких катеров-близнецов, каждый из которых был оснащен мощными драгами, сравнимыми по величине с нашим парусником. Едва светало, я стоял на краю мола, будто принимая парад судов. Похожие внешне, каждый из них отличался устоями внутренней жизни и это было заметно в мелочах. На каждом из них работала и, можно сказать, жила семья из 4-х человек. Я успевал заметить, как на одном из катеров торопливо завершалось мытье палубы, на другом царил полный порядок и экипаж в полной готовности стоял на беке, на третьем кто-то выползал из каюты, торопливо натягивая майку. Время от времени слышались голоса команд, доносившихся из радиодинамиков на катерах. Катера выходили из бухты и, оставляя за собой белые дорожки пены, веереом расходились в открытом море. За ними, с некоторым опозданием прошли с десяток моторных лодок с яркими флажками на штоках.

После завтрака закипела работа на причале возле судна. Поскольку приходилось ждать, пока проклееные части реи высохнут, моряки занялись стиркой и судно наше скоро своими развешанными на рее, бортах и вантах майками и брюками, стало напоминать неаполитанский квартал. Явный признак того, что мы засиделись у этого берега.

В течение дня нас ожидало еще одно впечатление. Мимо нас с достоинством прошла яхта с несколько устаревшими обводами полностью обитая красным деревом. Построена она была в 1940 году, как рассказал нам капитан, личным конструктором яхт Гитлера.

Работа над реей затянулась затемно.

"Я СААК, ПОТОМОК ДРЕВНЕГО АРМЯНСКОГО РОДА ..."

14 мая утро, наконец, оказалось таким, каким должно быть утро в летней экспедиции - раннее ясное солнце, свежий рассветный ветерок и не нарушенная еще, свидетельствующими о присутстсвии человека звуками, тишина. Позавтракав, мы разгрузили палубу от составных частей новой реи и начали ее собирать. Нам портовые власти разрешили вести работы прямо на моле у судна. Это очень немаловажная услуга, ибо многочисленные причалы и молы составляли довольно витиеватый лабиринт и для того, чтобы перейти на противоположную сторону большого числа нешироких каналов по суше, необходимо было сделать огромный крюк. Недаром, обслуживающий персонал яхт-клуба передвигался на маленьких электромоболях, похожих на те, которые используются на полях для игры в гольф, а все прочие - на автомобилях и велосипедах. После обеда была объявлена генеральная уборка судна и часа через три "Киликия" блистала чистотой, а у входа был поставлем половик.

Собрать новые рею и рулевые весла помешала погода - к вечеру снова полил дождь. Пришлось смириться с тем, что мы проведем в Фано еще один день.

На следующий день экипаж проснулся в рабочем настроении - нужно было наверстать потерянное вчера из-за непогоды время. Наскоро позавтракав, мы продолжили работу по сбору реи.

В яхт-клубе было с утра заметно оживление. Как выяснилось, на сегодня назначена крейсерская гонка. Два дня неподвижно стоявшие яхты, заполнились людьми, которые суетились на палубах, что-то подтачивая и подкручивая. К одиннадцати часам яхты одна за другой потянулись из бухты марины, образуя яркую, красочную вереницу легко скользящих по водной глади судов. Яхтсмены приветственно махали руками нам и нашему паруснику, восторженно поднимали к небу большой палец и кричали "Bellissimo!". Все побросали работу, схватили фотоаппараты и побежали на конец причала, чтобы не пропустить старта гонки. Наш капитан и видавшие виды моряки-спортсмены, стоя на молу, давали оценку каждой проходящей мимо яхте. Только проводив участников регаты, мы вернулись к делам насущным.

К полудню подъехали гости Арама Салатяна, Барбара и Надя, которые любезно согласились отвезти съемочную группу в Равенну, где мы хотели найти свидетельства пребывания там армян. Барбара, водитель большого "Range Rover"-а, живая и смешливая женщина лет сорока (как оказалось business-woman) не умолкала ни на минуту на протяжении всего пути, легко переходя с итальянского, который понимала ее подруга Надя, на английский, на котором она общалась с Арамом, или на французский, который был доступен мне. Водителем, тем не менее, она оказалась лихим и почти 200 километров пути мы проехали чуть больше, чем за час. Мимо нас проносились аккуратные зеленые лужайки с установленными посередине желтыми и розовыми кубиками домов, крытых черепичной крышей. В Равенне, старинном городке, с узкими мощенными улочками и многочисленными церквями, мы долго искали нужную нам базилику. Об Ай Нерсесе, то ли основателе, то ли освободителе Равенны, мало кто знал. Наконец, один из экскурсоводов помог нам и направил нас в церковь Santa Vitale. Арам вошел внутрь этого исторического памятника и вскоре вышел оттуда со счастливой улыбкой - "Нашел!". Правда, это не был тапанакар Ай Нересеса, который мы искали, а надпись на саргофаге на латыни и греческом, начинающуюся словами "Я Саак, потомок древнего армянского рода ...". Снимать в музее, конечно, нам не разрешили, но несколько фотографий украдкой Арам все же сделал. Конечно, ученым-историкам об этих памятниках все видимо известно, но собственное открытие всегда приятно сделать.

Самвел Бабасян сделал еще одно открытие: итальянцы похожи на армян и он, хоть не знает языка, чувствует, что мог бы договориться с итальянцами и даже жить среди них.

К ГОРОДКУ ФАНО

Даже долго находясь на море, трудно привыкнуть к восходам, которые будучи похожими друг на друга, тем не менее, обладают каждый раз особой уникальностью красок и небесного узора. Невольно сравниваешь представленную картину с полотнами различных художников, которые поразили тебя невероятностью и сказочностью красок и начинаешь понимать их реалистичность в передаче того, что они, оказывается, писали с натуры. Сегодняшний восход бы л в духе Куинджи.

Когда появляется солнце, на судне, обычно, поднимают флаги. На этот раз Государственный флаг Армении, исторической Киликии и другие на Адриатическом море поднял член экипажа - американец из Техаса, выходец из киликийских армян. Можно только догадываться о том, что у него происходило в душе.

День 13 мая прошел легко скользя по воде. "Киликия" пересекла северную часть Адриатического моря и начала свое движение на юг. К пункту назаначения, городку Фано подошли гораздо раньше намеченного срока. В 16.30 судно вошло в акваторию яхт-клуба Marina dei Cezari.

Нас у входа в порт на лодке встретил друг капитана Мигеле, который бывал на "Киликии" во время пребывания ее на Севане. День был рабочий и плотно стоящие у причалов яхты покачивали мачтами в ожидании моряков и пассажиров. К 10 часам на судно пришли гости - итальянские яхтсмены с гостинцами и вином. Таким образом, на палубе "Киликии" состоялся своеобразный прием. Звучала армянская музыка, италянская и английская речь.

ВСТРЕЧА С ТРИЕСТОМ

Утром 10 мая погода ухудшилась. Резкий пронизывающий холодный ветер заставил всех наглухо застегнуть штормовки и натянуть на головы капюшоны. Море было глухого серо-синего цвета. После завтрака капитан собрал всю команду на баке и поздравил с началом очередного этапа экспедиции. Старпом огласил распределение вахт и был зачитан приказ капитана из 10 пунктов, которые тут же были названы заповедями, ибо ими должны будут руководствоваться в течение всего плавания. Они касались, в основном, технико-организационных вопросов и были основаны на опыте прошлой навигации.

Если в прошлом году, в Поти, судно провожала целая бригада друзей и соратноков, прибывших помочь подготовить "Киликию" к плаванию, то на этот раз, кроме аббаайра Егия и нескольких мхитаристов, на берегу из команды киликийцев остался только Гурген Арутюнян, отличный плотник, руки которого прикоснулись ко всем узлам и деталям парусника. За те две недели, которые были проведены экипажем в Венеции и были плотно заполнены работой , команда сильно сплотилась, превратившись в сплоченную команду из 15 членов. Может быть, поэтому отсутствие ворчливых замечаний, едких шуток и громкого света Гуго, ощутилось в первый же день плавания.

Оживление на палубе в этот день было только в утренние часы. Во-первых погода абсолютно не способствовала этому, а главное все очень устали и, наскоро закончив приборку, отправились спать. Наверху остались только вахтенные, которые, кстати, тоже были не очень разговорчивыми.

День отхода судна прошел в соответствии с погодой - серо. К вечеру "Киликия" пересекла залив и подошла к городу Триест, первому порту в веренице предстоящих стоянок. Встретил нас соотечественник, Роберто Дзингирян, потомок известного константинопольского армянского рода, к сожалению не говорящий по-армянски. Ему позвонил из Венеции и рассказал и нашем визите, конечно же, аббаайр Егия.

Судно пришвартовалось практически к центрральной площади Триеста, население которого было примерно 230 тысяч жителей. Площадь представляла собой прямоугольник ограниченный с трех сторон трехэтажными зданиями 18-го века. Непосредственно напротив мэрии стояло наше судно и к нему от мощенной площади вели ступеньки.

В ночной тиши могло показаться, что вот-вот из ампирного здания выйдет градоначальник со свитой и прошествует через мощенную площадь, чтобы взойти на судно. Повеяло историей ...

Утром 11 мая погода прояснилась. Единственное что омрачало настроение членов команды это ветер и тот факт, что уже сутки как экипаж не получал горячей пищи, потому что испортилась печь. Зато, когда неисправность была ликвидирована, приготовленный кофе обладал особым вкусом.

Стали приходить местные армяне, всего человек десять-пятнадцать. Но совершенно неожиданной и приятной оказалась встреча с немцем, живущим в Триесте, занимающимся производством украшений из венецианского стекла - мурано, Антоном Элстнером. Он появился в ряду прочих гостей, быть может, чуть более заинтересовавшийся нашей экспедицией. Оказалось, что у него жена украинка и он вместе со своим боссом, будучи увлечены историческим кораблестроением, спонсируют строительство уже второго историческго судна в Одессе. Через него мы заочно познакомились с украинскими коллегами, а он был обрадован, что обрел новых знакомых, одержимых морем. Мы сдружились и вечером экипаж был приглашен Антоном на ужин в пиццерию.

С утра 12 мая готовились выйти в море, но из-за административно-технических проволочек отчалили только к 13.00. Но, не успели выйти из порта, как позвонил аббаайр Егиа и сообщил, что прибыла фура с новыми реей и рулевыми веслами и полчаса назад отправилась в Триест. Пришлось развернуть судно и, на удивление еще десять минут назад прощально махавших нам руками горожан, вновь пристать к берегу. Необходимо было дождаться автомашины с грузом, ибо дальше он уже мог нас и не догнать. У экипажа появилась дополнительная возможность побродить по городу и купить всяких сувенирных мелочей. Фура подошла в 16.20 и через полчаса, погрузив долгожданный груз на палубу, мы покинули Триест.

Ветер дул попутный и "Киликия" скоро оказалась в открытом море весело скользя по слепившей глаза солнечной дорожке, будто дорвавшись до свободного хода и радуясь хорошей погоде.

"КИЛИКИЯ" ВЫШЛА В ОТКРЫТОЕ МОРЕ

Парусное судно "Киликия", отзимовав в Венецианском порту, 9 мая вновь, открыв паруса, тронулось в свое путешествие "по семи морям". Как сообщил АРМИНФО с борта судна член команды Карен Даниелян, позади остались 10 дней сложной подготовительной работы, в том числе и самая трудная загрузка балласта в трюм из 18 тонн чугунных чурок. К утру 8 мая команда поспела к причалу на площади Святого Марка, где в этот день начинался ежегодный венецианский праздник обручения Венеции с морем - Senso. По традиции дож Венеции на многовесельной гондоле, которая строилась специально к этому дню и была обильно украшена золотом во главе вереницы гондол, яхт и катеров направлялась к острову Лидо. Там возле берега он торжрственно бросал в воду золотое обручальное кольцо, видимо, символизирующее единение Венецианской республики с морем еще на год.

"Киликия" была приглаашена участвовать в этом параде. Но из-за технических проблем члены команлы опоздали к началу праздника и присоединились только к уже возвращающейся колонне. Она хоть и не была столь стройна, как, видимо, на старте, но все равно представляла собой яркое зрелище. На свежепокрашенных гондолах стояли парни, одетые под тон и весь Canale Grande играл калейдоскопом ярких красок. "Кликия" гордо продефилировала перед многочисленной публикой, собравшейся по обеим сторонам канала. После чего судно пристало к ставшему уже родным причалу острова святого Лазаря, где швартовый конец принял сам глава ордена мхитаристов отец Егия. Экипажу вновь пришлось переодеться в рабочие одежды и заняться делом - укладкой груза в трюм. Это непростой процесс, так как необходимо уложить многочисленные тюки и коробки так, чтобы они не шелохнулись при любом волнении. Карен Даниелян

Как пишет Зорий Балаян, погода 9 мая напоминала скорее осеннний Лондон, чем Венецию в середине мая. Тяжелые свинцовые тучи, угрожающие разразиться ливнем висели над нами в течение всего дня. Члены экипажа не очень обращали на это внимание, так как дел, технических и организационных, оставалась уйма - вечером выходим.На торжественном мероприятии, посвященном началу второго этапа экспедиции было немного народу, как говорится все свои. Недавно назначенный Чрезвычайный и Полномочный Посол РА в Италии Рубен Шугарян, активно помогавший нам во время всего венецианского подготовительного периода, пожелал нам доброго пути и поднял вместе с капитаном "Киликии" Кареном Балаяном Государственный флаг Армении. Флаг Италии был поднят генеральным менеджером паромной переправы Италии, представителем древнего венецианского рода Карло Травазани, благодаря которому мы, находясь в Италии, легко решали многие проблемы. Присутствовал также глава епархии армянской апостольской церкви в Италии отец Арен, который передал путешественникам напутствие Каталикоса всех армян Гарегина II. И, наконец, глава ордена мхитаристов, отец Егия, который стал для экипажа родным человеком, благословил экспедицию. Именно его маленькая фигурка в рясе, застывшая на моле, стала последней картинкой для всех находящихся на судне, когда "Киликия" отхиодила от причала острова Святого Лазаря, ставшего для всех вторым домом. Уже в море, по предложению капитана, моряки подняли чарки с монастырским вином за тех, кто победил во второй мировой войне и тех кто отстоял свободу и независимость Армении.

Не раз я обращал внимание на то, что сам маршрут "Киликии"позволяет делать некоторые, я бы сказал, публицистические наблюдения. Речь идет о том, что в разных портах, встречаясь с разными общинами наших соотечественников, приходишь к выводу, что не только схожими бывают проблемы, но и чувства беспокойства людей за будущее. Иногда слышишь одинаково звучащие фразы, словно люди сговорились между собой. Часто приходится видеть, как фатально разводя руками, озвучивали роковые мысли, типа "Чужбина остается чужбиной". И здесь хотелось бы привести один пример, который стал для экипажа "Киликии" темой, требующей своего раскрытия. За неделю до старта своими тревожными мыслями о судьбе бесценных памятников старины с Кареном Балаяном, Самвелом Карапетяном и Арменом Назаряном. Ничуть не удивился, что они сами давно уже были обуреваемы этой же тревогой. Да и как не волноваться, если видишь собственными глазами тысячи и тысячи армянских манускриптов, среди которых великое множество поистине уникальных. В такие минуты невольно задаешься вполне нормальным и естественным вопросом: а что, если случится какая нибудь беда.

Экскурсоводы музея острова святого Лазаря с гордостью и благодарностью традиционно вспоминают о том, что даже Наполеон своим специальным указом упредил возможную беду, запретив, так сказать, трогать собрание шедевров армянского острова мхитаристов. Ну, во-первых, не всегда полководцы (читай захватчики) бывают наполеонами, а во-вторых тот же указ великого полководца почему-то не схватил за руку тех, кто начал грабить сокровища того же Ордена мхитаристов уже в монастыре Триеста, который находится всего на расстоянии 60 миль от Венеции. Я уже не говорю о стихийных бедствиях, о преступлениях. Да мало ли, что может случиться в жизни и тогда ... .

И тогда, скажем, в Венском мхитаристском монастыре, куда я специально заехал по дороге на остров святого Лазаря, мы лишимся не только Рембранда и Айвазовского, не только мумии четрехтысячелетней женщины с ее кошкой, не только уникальных подшивок газет, ювелирных изделий, но и что для на ценнее всего - 120 тысяч редких и 10 тысяч ценных монографий по истории Армении на иностранных языках. И тогда, случись беда, в музее монастыря острова святого Лазаря мы лишимся не только около двадцати работ Айвазовского, тысячи полотен, которым цены нет, не только личной печати Петра Первого, древних рукописей на иврите, на грузинском, греческом, латинском, арабском языках, даже не только позолоченного меча последнего киликийского царя Левона VI, но и самого древнего (среди всех армянских хранилищ древних рукописей) Евангелия царицы Млке VI-VII веков. Ну, как не задаться сакраментальным вопросом, полным тревоги и ужаса: "А что, если этот экземпляр в свое время оказался бы в Триесте, куда тогда перевезли многие шедевры".

Весь кошмар в том, что, как с болью в сердце говорит глава всемирного Ордена мхитаристов аббаайр Егия Килахпян, что даже многие шедевры не имеют полноценной копии, а большинство уникальных живописных работ не вошли в альбомы. Речь, в конце концов, идет не о том, чтобы вывозить за пределы того или иного государства памятники старины, а о том, чтобы создать надежные условия, при которых они будут сохранены навеки. В этой связи нужнобсказать, что есть еще одна, может быть самая тревожная проблема. Это то, что с каждым годом редеют ряды мхитаристов, и среди них особенно ряды специалистов музейного, реставрационного дела. Нет хотя бы минимального числа настоящих подвижников - последователей Алишана. Еще недавно действенной гордостью поистине просветительских монастырей были их современные типографии, где печатались чуть ли не для всего армянства книги, в том числе учебники, географические карты и атласы. И сами типографии были притягательны для многих исследователей. Сейчас современная техника (компьютеры, сканнеры, принтеры) и прочее позволяют чуть ли не в домашних условиях издавать книги. Так что есть причины и объективные. Но от осознания этого, никому из нас не может быть легче. Ибо остается главный вопрос - это судьба сокровищ, представляющих национальные и общечеловеческие ценности.

Вот мы и решили всем экипажем "Киликии" поставить этот судьбоносный вопрос, понимая, что мы не делаем никаких открытий, ибо о самих музеях и их экспонатах всем все известно. Но мы не можем не воспользоваться возможностями, которые дает нам "плавание по семи морям", когда мы волею маршрута нашего судна посещаем места, где находятся монастыри и музеи, являющиеся бесценным достоянием армянского народа. Мы всего лишь поднимаем вопрос. Вот почему накануне старта "Киликии" всем ее экипажем в очередной раз совершили экскурсию с целью решить публицистическую задачу. Вместе с главой Ордена аббаайром Егия и экскурсоводом Варданом Карпетяном обошли все залы музея и наш оператор Самвел Бабасян снял на пленку большинство сокровищ, которых мы можем просто напросто лишиться.

Я поторопился на старте экспедиции обнародовать эту больную для нашего народа тему, кроме всего прочего еще и потому, что первый порт, куда войдет "Киликия" - это именно Триест. Так что и там нам предстоит заняться нашей нелегкой проблемой. Среди всего предстоит зафиксировать на пленку сохранившуюся армянскую церковь, школу и другие помещения, где двести лет назад мы навсегда потеряли бесценные сокровища нашего народа.

Мы и далее намереваемся развивать эту тему, рассказывать об увиденном нашим читателям, не теряя надежды на то, что руководство нашей страны и соответствующие организации обратят действенное внимание на проблему, которую просто опасно не решать.

Ваш E-mail

Написать письмо "Айасу"

 



При частичном или полном использованииинформации ссылка на АРМИНФО обязательна!
Все права защищены. Copyright © 2001-2004e-mail toArminfo
web-designer  Zara Guk