Понедельник, 22 Октября 2018 10:55

АрмИнфо. Ведущий эксперт Атлантического совета (США) др. Ариэль Коэн в интервью АрмИнфо комментирует последние импульсы в американской политике вокруг Южного Кавказа и Большого Ближнего Востока. Делится видением причин трансформации политики США относительно иранской ядерной программы. Прогнозирует возможные последствия ужесточения санкционного режима в отношении Ирана для Армении. Комментирует воздействие санкций на отношения США с Китаем и Россией. А также перспективы израильско-турецких отношений.  

 

Советник президента США по национальной безопасности Джон Болтон с 20 октября находится в зарубежном турне по России, Армении, Грузии и Азербайджану. По его словам, цель регионального визита – встреча с высокопоставленными должностными лицами для продвижения американских интересов в вопросах безопасности. В чем сегодня заключаются данные интересы на Кавказе, на Ваш взгляд?

 

Интересы Соединенных Штатов на Южном Кавказе продиктованы геополитическим местоположением данного региона. Для нас крайне важны связи и хорошие рабочие отношения со всеми странами региона: Арменией, Азербайджаном и Грузией. В первую очередь, на мой взгляд, США должны быть заинтересованы в недопущении гегемонии на Южном Кавказе ни одной из региональных держав: России, Ирана и Турции. Соединенным Штатам также необходимо сохранять доступ к энергетическим, транспортным артериям Южного Кавказа. Война в Афганистане прекрасно продемонстрировала всю важность этого доступа для США.

 

Несмотря на неоднократное подтверждение МАГАТЭ выполнения Ираном обязательств в рамках СВПД, выйдя из ядерной сделки с Ираном, в ноябре США намерены восстановить жесткие санкции против нефтяного и банковского сектора ИРИ. Чем сегодня так сильно мешает Штатам Иран, учитывая, по большому счету, отсутствие прямого столкновения интересов двух стран, и какова окончательная цель подобной стратегии Вашингтона в отношении Тегерана?

 

Пойдя на подписание Совместного всеобъемлющего плана действий по иранской ядерной программе, пойдя на сделку с Ираном Соединенные Штаты, на мой взгляд, допустили большую стратегическую ошибку. В первую очередь, недостаточно строг и обширен режим инспекций МАГАТЭ на иранских ядерных объектах. Мы видим, что в этой стране были и есть объекты, на которые инспектора вообще не допускались. Во-вторых, никак не ограничивается создание в Иране новых баллистических ракет, не ограничен их арсенал. В-третьих, военные аспекты ядерной программы и уровни ядерного обогащения ИРИ не были заморожены насовсем, а только ограничены на 10-15 лет. Соответственно, теперь США будут требовать замораживания военной части ядерной программы без ограничения срока давности. Помимо этого, Иран пытается доминировать на всем Ближнем Востоке, подрывая союзнические США суннитские режимы, в том числе в Арабском мире: странах Персидского залива, в Бахрейне, восточных провинциях Саудовской Аравии. Иран поддерживает радикальные шиитские силы от Ливана до Ирака. Мне кажется, причин для восстановления жесткого санкционного режима у Соединенных Штатов хватает.     

 

Принимая 8 мая решение о выходе из ядерной сделки с Ираном, президент США руководствовался данными-доказательствами израильской разведки существования у Ирана секретной программы по разработке ядерного оружия, предъявленными 30 апреля израильским премьером Биньямином Нетаньяху. Учитывая колебания европейских участников СВПД, есть мнение, что от очередного витка кризиса вокруг Ирана проиграют многие страны. Вы не считаете, что, учитывая возможности Израиля в Конгрессе и иных, определяющих внешнюю политику США ведомствах, это именно тот случай, когда “хвост вертит собакой”. В какой мере подобная политика соответствует собственно американским интересам?

 

Говорить о влиянии маленькой ближневосточной страны - Израиля на огромную, ядерную сверхдержаву – США, как мне кажется, просто смешно. При этом, на Израиль еще и оказывается давление с юга – движением “Хамас” в Газе, и с севера – со стороны Ливана. А за этим, как известно, стоит Иран. Также не будем забывать, что страны с неограниченными финансовыми ресурсами: Саудовская Аравия и ОАЭ, также стремятся к ограничению иранского ядерного фактора и региональной экспансии Тегерана. А у них соответствующих инструментов будет побольше, чем у Иерусалима.

 

До последнего времени администрация США особо не препятствовала довольно развитым отношениям, все еще находящейся в полублокаде Армении, с Ираном. Может ли данная линия быть подвергнута пересмотру ввиду готовящегося ужесточения санкционного режима в отношении ИРИ?

 

В свете изменения американской политики в отношении Ирана, давление на армянское руководство в ходе визита советника президента США Джона Болтона в Армению, действительно, вполне возможно. Оказываться подобное давление будет с целью ограничить связи Еревана с Тегераном. Более конкретно, к примеру, ограничить контрабанду технологий. Если я правильно помню, были армянские компании, которые были уличены в нарушении санкционного режима в отношении Ирана и по финансовой, и по технологической части. И сейчас, когда режим санкций ужесточается, а их список расширяется, визит Болтона на иранское северо-западное приграничье – Южный Кавказ обусловлен наличием потенциальной возможности нарушения режима санкций как Арменией, так и Азербайджаном с Грузией. Соединенные Штаты настроены достаточно серьезно и будут решительно этому препятствовать.         

 

Является ли проекция Вашингтона в направлении сдерживания Ирана, на данный момент находящая отражение в противостоянии в Сирии и Ираке, частью более глобального плана по сдерживанию Китая? Какую роль отводят-предлагают США в данной проекции России?

 

Американские санкции в отношении Ирана, конечно же, могут вызвать давление как на Иран, так и на Россию. И вполне возможно, что тем самым США будут подталкивать Тегеран и Москву в направлении Пекина. При этом, я думаю, что внешней политикой Соединенных Штатов занимаются вполне взрослые люди, прекрасно понимающие и осознающие все возможные последствия собственной политики. Однако, в антиамериканской позиции иранского руководства для нас ничего нового нет. Ведь скандирование слоганов “Смерть Америке” и “Смерть Израилю”, началось не при Трампе, а при Аятолле Хомейни. Иранские элиты сегодня оказались перед дилеммой, интегрироваться ли им в современный мир или же продолжать оставаться в изоляции и в конфронтации с большей частью этого мира. Меж тем, как серьезной попытки Тегерана пересмотреть свою, противоречащую региональному и мировому статус-кво, политику, мы пока что не видим. Соответственно, то как Иран, да и Россия тоже, смогут как-то помочь, оказаться полезными Китаю является большим вопросом. При этом, консолидация России и Ирана в антиамериканский блок во главе с Китаем уже сегодня – реалия. Однако, то насколько этот блок будет консолидирован и интегрирован в будущем пока что непонятно. Конечно же, это зависит от торгово-экономических интересов России, Ирана и, прежде всего, по вполне понятным причинам, самого Китая.    

 

В израильской прессе активно муссируется информация о переговорах между Иерусалимом и Анкарой в направлении восстановления полноценных дипотношений. Чем сегодня Израилю интересна Турция и в какой мере соответствуют израильские интересы на Большом Ближнем Востоке интересам Турции?

 

Никаких перспектив для развития израильско-турецких отношений нет, во всяком случае, я их не вижу. К сожалению, у господина Эрдогана и его партии весьма глубокие антиизраильские и антисемитские сантименты. И те теплые отношения, которые были между Израилем и светскими турецкими элитами – уже давно вопрос прошлого. Конечно, между Израилем и Турцией могут продолжаться какие-то торговые отношения, но при этом, даже туризм между ними резко упал. Сами попытки Эрдогана стать лидером суннитского и исламского мира подразумевают конфронтацию с Израилем. В этой конфронтации заключается легитимация его цели стать лидером мусульман, в том числе арабов. Все эти сантименты укоренились у Эрдогана и его окружения давно, десятилетия назад, и очень глубоко и, к сожалению, я не вижу никаких перспектив для его отказа от подобной деструктивной политики.