Александр Крылов: Перспектива столкновения Южного Кавказа с терроризмом придает  армяно-российскому стратегическому союзу дополнительную актуальность

Руководитель Центра постсоветских исследований ИМЭМО РАН, президент Научного общества кавказоведов Александр Крылов в интервью АрмИнфо рассуждает о последних трендах региональной политики. Делится видением дальнейших перспектив осуществляемой Азербайджаном и Турцией блокады Армении, внешних и внутренних угроз стабильности на Южном Кавказе, разморозки карабахского конфликта.       

Руководство Турции периодически озвучивает благие пожелания снять блокаду с Армении в случае односторонних уступок Азербайджану за счет арцахских территорий. На днях очередное подобное пожелание озвучил Реджеп Эрдоган. На этом фоне администрация Трампа анонсирует ужесточение санкций в отношении соседнего с Арменией Ирана, а соседняя Грузия наращивает отношения с инициаторами блокады Азербайджаном и Турцией…

Возможное ужесточение американской политики в отношении Ирана посредством наложения очередных эмбарго на иранскую продукцию и появления новых санкционных списков, действительно, способно существенно усложнить коммуникационные возможности Армении с внешним миром. Упомянутые вами отношения Грузии с Баку и Анкарой неминуемо ведут к усилению турецкого и азербайджанского влияния в стране, через которую идет основной армянский транзит. Все это, конечно, может привести к появлению определенных проблем на пути в Армению с севера. Пока что Грузия и Иран коммуникацию Армении с внешним миром обеспечивают даже на фоне блокады западным и восточным соседом. На мой взгляд, существенную поддержку в данном вопросе Еревану могли бы оказать армянские диаспоры в США и странах Европы, имеющие существенное влияние и лоббистов в законодательных органах всех этих стран.              

Мы видим, что ни блокада Армении, ни “икорная дипломатия”, ни даже регулярные убийства армянских военнослужащих на линии соприкосновения особо “восстановление территориальной целостности” вперед не подвигли. Есть ли у Баку альтернатива? 

Единственная альтернатива – решение конфликта мирным путем, посредством взаимных, а не односторонних уступок. Однако, даже разговоры о мирном решении станут возможны лишь после создания соответствующей атмосферы доверия между сторонами конфликта и главное внутри самих обществ враждующих стран. Пока что, к сожалению, мы наблюдаем тренды обратные, причем, как в Азербайджане, так и в Армении. В первом случае, все это подогревается с целью списывания на конфликт внутренних проблем. Поэтому, уповать на мирное разрешение Карабаха представляется возможным лишь в дальнесрочной перспективе. Учитывая же наличие существующего примерно равного военно-политического баланса между сторонами карабахского конфликта, новая карабахская кампания увенчаться быстрым и победоносным блицкригом не может. Куда более вероятно, что она может закончиться весьма плачевно не только для азербайджанских бойцов на передовой, но и лично для окружения и самого Ильхама Алиева. Думаю, что президент Азербайджана все это хорошо осознает, поэтому принятие Баку решения о возобновлении боевых действий в обозримой перспективе представляется невозможным. Соответственно, азербайджанская политика военного давления на армянские стороны конфликта будет продолжена, впрочем, без особого успеха. И события апреля прошлого года представляются лучшим тому подтверждением. Тогда даже фактор неожиданности не помог Баку одержать быструю и решительную победу. И, конечно же, новая военная авантюра Баку в отношении Нагорного Карабаха вполне может привести к признанию этой республики Ереваном. Признанием со всеми проистекающими из этого дипломатическими и военно-политическими последствиями. 

Так уж нерушим статус-кво от 1994-го в свете нападок США на граничащий с зоной конфликта с юга Иран, а также поражения “Исламского государства” в Сирии и Ираке. Не грозит ли это расползанием терроризма на близлежащие страны?

Подобная угроза велика для всех государств Южного Кавказа и Центральной Азии. Уже в ближайшей перспективе она может превратиться в реальность. В масштабах региона проблемы между Арменией и Азербайджаном – это лишь вершина айсберга. Просчитывая вероятность эскалации карабахского конфликта, следует учитывать стремительные трансформации в и так непростой региональной и глобальной политике. Внутренняя ситуация в Турции несколько стабилизировалась после отказа США поддержать независимость курдов. Но в целом ситуация в регионе по-прежнему грозит непредсказуемыми последствиями из-за актуализации Вашингтоном иранской «ядерной проблемы» и намерения Д.Трампа отказаться от ядерной сделки времен Обамы.

Куда двинется международный терроризм после поражения в Сирии и Ираке? Это может стать определяющим фактором для Кавказа, который является одним из возможных направлений передислокации террористических групп. В Азербайджане уже существуют многочисленные потенциальные ячейки международных террористов в виде неофициальных мечетей, в них активно пропагандируются альтернативные существующей государственности политические и религиозные идеи. Соответственно, исход террористов из Сирии и Ирака вполне может завершиться в Азербайджане и остальных странах Южного Кавказа, существенно усложнив как ситуацию в масштабах региона, так и контроль над существующим карабахским статус-кво. Однако это лишь один из многочисленных возможных сценариев. На фоне нестабильности на обширных территориях к югу от Южного Кавказа этих сценариев настолько много, что делать достоверные прогнозы на развитие ситуации даже в ближайшей перспективе сейчас крайне сложно.      

Что способна противопоставить сегодня Москва вышеупомянутым угрозам в свете сохранения заинтересованности в статус-кво как вокруг Карабаха, так и всего кавказского региона?    

Здесь следует отметить возможную взаимосвязанность региональной политики США и возможной активизации на Южном Кавказе международных террористов. Очевидно, что подобная угроза существует, хотя говорить о том, будет ли она реализована на практике, пока что рановато. Москва поддерживает региональную стабильность посредством заключенного с Арменией военно-политического союза, основным инструментарием которого является расквартированная в Гюмри 102-я российская военная база. В Абхазии и Южной Осетии на основании соответствующих межгосударственных соглашений также расположены российские военные базы. Очевидно, что после сирийского разгрома вероятной зоной активности международных террористов может стать в первую очередь та часть Южного Кавказа, которая не имеет российских гарантий безопасности.

Конечно же понимание безопасности и стабильности Москвой и Ереваном воспринимается тождественно далеко не всегда. Невозможность полного соответствия национальных интересов Армении государственным интересам России предопределено тем, что они являются независимыми государствами. Тем не менее, многовекторная политика Еревана и, направленная на выстраивание тесных отношений с Анкарой и Баку, политика Москвы, воспринимаются многими довольно болезненно. В российско-армянских отношениях периодически возникает недопонимание, возникают проблемы. Все это чаще всего мы видим на телеэкранах и страницах медиа, кстати, особенно в последнее время. Однако имеющийся негатив, который находит выплеск в эмоциях и общественных настроениях, все же не может изменить стратегический характер армяно-российских союзнических отношений, которые определяются пониманием Ереваном и Москвой собственных государственных интересов. И в свете перспективы столкновения кавказских стран с новыми вызовами и новыми угрозами, в частности, террористической, армяно-российское стратегическое союзничество, на мой взгляд, становится еще более важным и актуальным.