Четверг, 19 Декабря 2013

 

Чем Вам запомнился
уходящий 2013 год?

 

Прежде всего, тотально фальсифицированными президентскими
выборами, которые привели к еще одной волне разочарования в армянском обществе,
поспособствовав эмиграции из Армении. Чувствуя, что они ничего не решают в
собственной стране, люди принимают решение из нее уехать и это логично. Поэтому
за 10 месяцев 2013 года из Армении выехало 247 тысяч человек. Уровнем бедности,
ставшим второй причиной все той же миграции. Не создавая рабочих мест,
правительство постоянно увеличивает налоговое бремя. Результат миграция.
Массовое недовольство создали видеокамеры фиксирующие нарушения ПДД, красные
полосы на ереванских  улицах,
обязательная пенсионная реформа, к которой прибавились дополнительные пошлины,
к примеру, за счастье обладать биометрическим паспортом. “Достижением” властей
в 2013-м стало то, что Армения перестала быть фактором в собственной внешней
политике, перестала быть игроком. Резкое намерение членства в Таможенном союзе,
отказ от готовящегося парафирования Ассоциативного соглашения с ЕС, непонятная
политика в направлении сближения с Турцией были лишены признаков какой-либо
концепции. Все эти решения были приняты по воле ветров, чего угодно, но только
не проявления политической воли. В результате Армения утеряла доверие, как
Запада, так и России с Ираном. И произошло все это на фоне полного отсутствия
вотума доверия армянского общества к людям, провозгласившим себя властью.  

 

По Вашим словам,
власти утратили доверие и вес как извне, так и внутри Армении. Тем не менее,
политика закручивания гаек в отношении населения продолжается. Власти что,
неправильно оценивают ситуацию?      

 

Естественно, что у властей намного больше информации
относительно реального положения дел в стране чем, к примеру, у меня. Они
прекрасно знают, что Европа денег Армении больше не даст, русские и иранцы им
не доверяют. Соответственно, не имея ожиданий относительно финансовых вливаний
извне, режим старается компенсировать их внутри страны. Нужно же им как-то
удерживать власть, выдавать пенсии, зарплаты. Вывести олигархов из “тени” в
налоговое поле, чего требует элементарная экономическая целесообразность, они
не могут. Не могут создать благоприятные условия для бизнеса, рабочие места,
чего требует благоразумие. Впрочем, они об этом и не думают. Поэтому иного
способа достать денег и сохранить власть, кроме как закручивания гаек, усиления
террора у них нет. В случае если бы у них оказалось хоть немного политической
смелости, они могли бы вывести Армению из тупика, в который сами ее завели,
уходом в отставку. В этом случае это бы произошло мирно, без судов, нагнетания
враждебности в обществе, цивилизованно. Убежден, что все имеющиеся внешние
проблемы Армении с ЕС, Россией и Турцией в этом случае подпали бы под тайм-аут
минимум в один год, фору необходимую для акклиматизации новой власти, уже
облеченной доверием народа. Однако либо этой смелости нет, либо у власти есть
внутренние проблемы, когда люди, возведшие ее наверх, по понятным причинам ее
не отпускают. И сегодня, в результате массовой миграции, сопровождаемой
снижением потребления, убытки несут уже олигархи-монополисты. Тем не менее, к
проявлению элементарного благоразумия это не приводит, и власть живет лишь
сегодняшним днем, что является ее главным недостатком. 

Вы отметили, что у
Армении нет ни единого союзника. Меж тем, согласие Сержа Саргсяна на участие в
Евразийской интеграции, как будто, обеспечило ему как минимум одного
союзника…             

 

Я так не считаю. Вследствие отсутствия доверия в отношении
властей Армении больше всего пострадали именно русские. В течение всего своего
срока правления Серж Саргсян постоянно играл в прятки между Западом и Востоком
и те же годы участия в “Восточном партнерстве” с нашими стратегическими
партнерами русскими никак не согласовывались. Если бы членство в ТС было нашей
инициативой, обусловленной реальными интересами Армении, оно стало бы
великолепным примером сотрудничества с Россией. Однако, власти Армении идут в
ТС исключительно вследствие безальтернативности, обусловленной их прошлыми
ошибками и как следствие уязвимостью. На мой взгляд, Саргсяна в переговорах с
Путиным просто нет, как нет и его мнения. Соответственно, говорить о выгодах
членства для Армении не приходиться. В том же вопросе образования “газовых”
долгов наши власти три года не платили полную стоимость потребляемого газа,
кормя россиян обещаниями оплатить разницу собственностью государства или из
госбюджета. Меж тем как в бюджете на это не запланировано ни одного драма. За
каждую тысячу кубометров мы недоплачивали “Газпрому” 80 долларов в течение
нескольких лет. Сейчас Тигран Саркисян уже отдал россиянам последние 20% “АрмРосгазпрома”
и еще неизвестно, что намерен отдать им в будущем. Именно поэтому Москва вполне
справедливо не воспринимает Ереван как равноправного партнера. В этом
контексте, следует подчеркнуть, что все основные подорожания в Армении
произошли после президентских выборов.

 

Еще до приезда в
Армению Владимир Путин анонсировал создание единой системы ПВО с участием
России, Армении, Беларуси и Казахстана. Россия усиливает 102-ю базу, берет в
аренду аэропорт “Эребуни”, собирается усиливать авиаударную группу в Армении.
Создается впечатление, что наши союзники усиливают не Армению, а лишь свое
присутствие на территории страны. В каких целях это делается, против кого
направлено это усиление и в какой мере оно соответствует интересам Армении?

 

Мне кажется, ответ кроется во все том же отсутствии доверия
к властям Армении, делающим непредсказуемые, алогичные шаги. Поэтому Москва
просто вынуждена надевать на политически невменяемый усилиями Сержа Саргсяна
Ереван смирительную рубашку. Поэтому Россия, исходя из собственных интересов,
делает то, что делает. Лично для меня подобная политика Путина неприемлема,
поскольку в ее результате мы последовательно идем по пути утраты суверенитета,
самостоятельной внешней политики. Однако иных виновников подобного состояния
дел кроме нашей власти искать бессмысленно. Мы должны подводить, умещать свои
интересы с интересами России. 102-ая база ведь появилась в Армении не вчера, а
в начале 90-х по инициативе и в интересах Армении. Но она была выгодна и россиянам.
Чего не скажешь о политике сдачи интересов и объектов начавшейся при Роберте
Кочаряне и продолжающейся по сей день.

 

Может ли Армения после
3-го сентября полагаться на Москву в вопросе урегулирования НКК более чем до
этой даты?

 

Очень трудно ответить на этот вопрос, не умещая его в рамки
интересов России. Ясно, что 100-летнее сохранение статус-кво не выгодно ни
Армении, ни НКР, ни вообще кому-либо. Статус-кво расшатывает нашу
государственность и потому очень дорого обходится Армении. Однако прогнозировать
то, какими будут интересы Москвы в направлении Карабаха в ближайшие годы
довольно трудно. Убежден, что проблема должна решиться, поскольку она
препятствует развитию как Армении и Нагорного Карабаха, так и Азербайджана. Мне
кажется, что чем позднее будет достигнут компромисс по Карабаху, тем невыгоднее
он будет для Армении.

 

У Армении еще есть
какие-то европерспективы?         

 

Думаю, что при правильной постановке вопроса эту проблему
можно было бы решить, поскольку к европейским стандартам стремится, к примеру,
само российское общество. Меж тем, в Армении вопрос европейской или евразийской
интеграции был поставлен ребром, в виде выбора между черным и белым. И сегодня
от каждого из нас практически требуется ответ, по какую сторону баррикад он
находится. Армении нужно было продолжать вести политику, совмещающую помощь
США, европейскую демократию и российскую безопасность. Это делалось долгие
годы, когда мы, никому ничего не отдавая, достигли победы в Карабахе,
союзнических отношений даже с арабскими странами, получали американскую помощь
через территорию Турции. Было же это возможно, поскольку тогда у нас было много
дружественных государств. Сегодня таковых практически нет и виновников искать
за границей уж точно не следует.