Четверг, 17 Июля 2014

Около четырех лет Армения вела переговоры с Европейским Союзом по
Соглашению об Ассоциации. Их можно признать одними из наиболее успешных в истории
новейшей армянской дипломатии. Эти переговоры в определенной степени вступают в
противоречие с общепринятыми представлениями о том, что Евросоюз ведет жесткий
диалог со всеми, кто ищет пути сближения с ним. По большинству пунктов, где
могли содержаться условия, создающие дискомфорт для Еревана, и возникнуть
принципиальные препятствия для выполнения с его стороны конкретных
обязательств, команда армянских переговорщиков “выторговала” довольно гибкие
формулировки.

Именно эти разделы Соглашения стали предметом наиболее активной манипуляции со
стороны противников (прямых и скрытых) Соглашения об Ассоциации. В частности,
много было спекуляций по поводу того, что новый уровень отношений с ЕС
ограничивает возможности сотрудничества Армении с ее стратегическим союзником
Россией. В пропагандистский оборот были внедрены искусственные формулы “или-или”,
“нет-нет”, “и-и”.  Под навязыванием
принципа “или-или” почему-то представлялись заявления официальных лиц ЕС о несовместимости
Соглашения Ассоциации с членством в Таможенном Союзе. Причем такую
интрепретацию время от времени поддерживали и представители  властей РА,
настаивая, что всегда были сторнниками формулы “и-и” и что их удивляют заявления
о несовместимости двух интеграционных проектов. Фактически, армянская
политическая элита и контролируемые ими информационные ресурсы затеяли “игру в
наивность”. На самом же деле Соглашение об Ассоциации с ЕС, включая вхождение
страны в зону свободной торговли, никак не ограничивали Ереван в плане участия
в СИММЕТРИЧНЫХ интеграционных схемах. В частности, Армения могла входить в
другие зоны свободной торговли, в том числе заключение соответстветствующих
соглашений с Россией и другими постсоветскими странами. В этом смысле именно
условия Соглашения об Ассоциации  позволяли наилучшим образом реализовывать формулу “и-и”. Тогда как именно Таможенный
Союз со своими протекционистскими механизмами исключает участие в иных интеграционных
процессах, вынуждая своих членов выбирать “или-или”...



В качестве продолжения манипуляций армянской общественности была навязана идея,
что, мол, “невозможно быть в одной системе безопасности (имелось в виду
членство РА в Организации Договора о коллективной безопасности - Авт.), а экономически интегрироваться в
альтернативном направлении”. Но, во-первых, ни в какую “альтернативную” систему
Армения не интегрировалась, она сохраняла для себя свободу иметь, как
отмечалось выше, такую же как ЕС схему экономических отношений и с Россией,
Казахстаном и Беларусью. Если Соглашение об Ассоциации предполагало более
высокие стандарты для армянской продукции, претендующей на свободный доступ к
рынкам ЕС, то от этого другие торговые партнеры Еревана (те же Москва, Астана
или Минск) только выигрывали. Кстати, соответствующие стандарты, принятые в одной из

стран-учредителей ТС, Беларуси, и сейчас выше, чем в целом Таможенном Союзе...
Во-вторых, в рамках Таможенного Союза всерьез обсуждалось присоединение к нему
Турции. А президент Казахстана Нурсултан Назарбаев даже сделал соответствующее
официальное предложение Анкаре. Как же в таком случае с членством Турции в
военно-политическом блоке НАТО? Или в столицах стран-членов ТС настолько
наивны, что допускают возможность выхода Турции из

Североатлантического альянса? Иного названия нежели демагогия, рассчитанная на
оболваненную аудиторию, все эти “аргументы” против ассоциации РА с Евросоюзом
не заслуживают.



Членство Армении в ОДКБ было принципиальным образом учтено в ее варианте Соглашения
об Ассоциации с ЕС, именно это обстоятельство обусловило значительно более
скромный раздел документа, посвященный сотрудничеству в сфере безопасности, чем
у других трех стран (Грузии, Молдовы и Украины), которые имеют виды на членство
в НАТО. И Соглашение никоим образом не содержало в себе предпосылки для
пересмотра договорных отношений Еревана с партнерами по ОДКБ. Также в отличие
от трех названных стран, Армения не ставила в ходе переговорного процесса
вопрос о перспективах членства в ЕС и не предполагала также вносить какие-либо
изменения в двусторонние отношения с Россией или во взаимодействие в рамках
СНГ. Иными словами, ни перед каким выбором “ЕС или Россия” Армению в случае
подписания ею Соглашения об Ассоциации никто не ставил. И, как минимум, в
случае с РА заверения представителей ЕС о том, что Восточное партнерство и
Соглашение об Ассоциации не направлены против интересов Москвы и ее
взаимоотношений со странами-партнерами, имели под собой более чем серьезные
основания. Утверждать обратное равносильно мнению, что социально-экономическое,
политическое развитие Армении как таковое уже направлено против российских интересов.
Но если так, то проблема не в Армении и ее взаимоотношениях с ЕС, а с теми, кто
формулирует и пытается реализовать подобные “интересы” Москвы...



Еще один миф, связанный с Соглашением об Ассоциации, касался одной из наиболее
чувствительных для общественного мнения Армении тем – Карабахского конфликта.
Противники Соглашения, в частности, активно распространяли “утку” о наличии в
тексте некоего пункта о будущем статусе Накогорно Карабаха, неприемлемом с
точки зрения национальных интересов. Трудно сказать, на что и на кого
рассчитывали сочинители этой “утки”, ибо для любого человека, кто хоть немного
представляет себе процесс урегулирования конфликтов подобных Карабахскому,
должно быть очевидно, что формат и характер переговоров по Соглашению об
Ассоциации исключал саму возможность оговаривания статуса НК в этом документе.
А реальные угрозы для непризнанной республики, как показало заседание Высшего
Евразийского экономического совета в Астане 29 мая 2014, содержались как раз в
контексте Таможенного (Евразийского) Союза.

Даже в таком вопросе, как будущее Мецаморской атомной
электростанции, где позиции армянской стороны с учетом опасности, которую эта
АЭС представляет для региона, сильно уязвимы, проект Соглашения об Ассоциации
обошелся формулировками более “мягкими”, чем предшествовавшие документы,
регулирующие отношения ЕС и РА. Возможность закрытия станции напрямую
увязывалась в Соглашении с обеспечением энергетической безопасности Армении
альтернативными методами. А теперь сравните эти подходы с процессом “интеграции” РА в ЕАЭС...