Пятница, 23 Октября 2015 07:42

 

Десять лет назад АрмИнфо развернуло вместе с другими СМИ и экологическими организациями кампанию по спасению крупнейшего в Армении Шикаохского заповедника. В 2005 году Армения и Иран договорились провести альтернативную дорогу, соединяющую эти две страны. По проекту дорога пролегала через самое сердце Шикаохского заповедника – Мтнадзорское ущелье Сюникской области. В случае осуществления этого проекта могли быть вырублены тысячи ценнейших пород деревьев, в частности вековые дубовые породы. Ущерб природе мог быть необратимым. Борьбу против строительства дороги через заповедник с большим трудом, но все же удалось выиграть. Правда, с маленькой оговоркой: дорога охватила все же 6,5 км территории заповедника, и, не затронула Мтнадзорское ущелье.

В последующие годы заповедник оставили в покое, а в декабре 2013 года его включили в первый по региону Южного Кавказа биосферный резерват, назвав территорию под него Зангезурский биосферный комплекс.  Весь комплекс охватил порядка 80 тысяч гектаров на юге Армении, а Шикаохский заповедник в нем – порядка 12,5 тысяч гектаров. Впрочем, за два года существования Зангезурский биосферный комплекс так и не приобрел документы с точными границами. Фактически кадастрового учета границ  у комплекса пока нет, он находится в правительстве Армении ожидая своего утверждения. Из семи заказников и нацпарков, вошедших в биосферный комплекс, только Шикаохский заповедник входящая в него Платановая роща, имеют кадастровую, то есть законную документацию с утвержденными границами. В комплекс еще входят госзаказники «Зангезур», «Сев лич», «Бохоккар», «Хуступ» и национальный парк «Аревик». Все они были образованы, а потом и соединены в единую особо охраняемую природную территорию с эталонными участками основных биомов земли для сохранения природных экосистем и генофонда растений и животных. Но в первую очередь комплекс должен был помочь выжить исчезающему с лица земли Переднеазиатскому или Кавказскому леопарду.

И вот спустя десять лет после тех собятий, связанных с борьбой за спасение девственной природы Шикаохского заповедника и произошедших в составе управления изменений, в последние дни пошла информация о вырубке деревьев и случаях браконьерской охоты и вылова рыбы на территории Зангезурского биосферного комплекса. Начавшая борьбу за спасение Шикаоха, я и мой коллега - журналист, агро-эколог Галуст Нанян решили выехать на то место, где были замечены вырубки, и, на месте разобраться, что происходит в этом уникальном природном резервуаре.

Первым на нашем пути была территория, прилегающая к селу Тцав. Мы доехали до средневекового моста. Рядом с мостом, который датируется XVI веком, был установлен вагончик. Предположительно, это привальный домик инспектора заповедника Тцавского участка. Ночью здесь похолодало и выпал мокрый снег. Пока мы фотографировали, а мой коллега перешел через мост и углубился в гущу леса, ко мне подошел низкорослый, сухощавый мужчина в форме с наклейкой на рукаве «Зангезурский биосферный комплекс». Мы поздоровались. Человек спросил кто я.  Настороженность и подозрительность в его глазах насторожила и меня. Сигнал о незаконных вырубках леса шел именно из этого участка, и, крайне необходимо было не выдать истинную цель нашего визита. « - Я Наринэ. Мы с коллегой приехали фотографировать местные красоты, древние памятники и природу,- сказала я». Потом поинтересовалась его личностью. Он представился Аргамом Наапетяном – инспектором Тцавского участка Шикаохского заповедника. Нам предстояло углубиться в лес и исследовать места на предмет незаконных вырубок, поэтому присутствие рядом Аргама могло помешать нашим намерениям. Поэтому разговор пошел в ином русле. «Слышали у вас гонят отличную водку из дикой груши. Купить где можно будет?- спросила я». Инспектор сказал, что сам гонит водку и пригласил к себе отведать. «Отлично», подумала я про себя, а в слух сказала, что нам предстоит добраться ещё к другому мосту и заброшенным часовням в районе Мазра и Косаджур. В этих местах есть средневековые постройки и другие интересные места – мосты, часовни, серные лечебные источники. Видимо предстоящая покупка усыпила бдительность Аргама, и, оставив номер своего телефона он уехал, а мы поехали дальше.

Немного проехав, мы попросили нашего таксиста, когда он нас высадит, уехать подальше по дороге. Он уехал, а мы, спустившись к реке, пошли по тропинке, где была беседка, а немного поодаль вырубленные деревья. Стали все фотографировать. Чем дальше мы углублялись, тем больше вырубок обнаружили. Даже тонкий слой снега не скрывал следы недавнего варварства. Рубили не маленькие деревья. По всей вероятности, деревьям было по 100 и больше лет. Это были в основном дубы, граб, мы заметили даже пень с красноватым оттенком дривисины, который, по вероятности, был тисом. Потом снимки мы показывали специалисту дендрологу. А еще пеньки срубленных деревьев «лесорубы» покрыли мхом и обмазали грязью. Видимо, на всякий случай, думали обмануть бдительность и создать имитацию, что деревья были вырублены давно. Но горе лесорубы забыли убрать срубленные с них ветки с еще зеленными листьями. Когда мы стали очищать пеньки и срубленные деревья от мха и грязи под ними стало видно, что сруб свежий. Древесина была мокрой и светловатой. Все те места, где были вырубки мы определили по навигационной системе GPS и записали координаты. Однозначно территория входила в заповедную зону, и, по примерным подсчетам каждый участок места вырубок охватывал от 1 тыс о 1,5 тыс метров. Рубили все деревья подряд не пропуская ни одного. Речи о том, что участок входит в общинные земли и управляется местным лесным хозяйством и быть не могло. Навигационная система точно определяла, что вырубленные деревья находятся на участке Шикаохского заповедника. А ведь изначально мы получили информацию, что вырубки были зафиксированы не на заповедной территории, а на общинных землях, где рубить деревья можно с особого разрешения местного лесхоза.

Пока мы ходили и снимали вырубки, на мобильный телефон нам все время названивал инспектор Аргам, интересовался, когда приедем за водкой. Мы не стали затягивать и через час или полтора поехали обратно. Аргам ждал нас в начале села. На расспросы что поснимали, мы сказали, что снимали плоды и древние мосты, и, спросили не растет ли в селе мушмула. Такой вопрос мог тоже законспирировать наши намерения выявить тех, кто мог быть задействован в варварской вырубке деревьев на территории заповедника.

Мушмула росла кончено же здесь. Нам показали дерево. Пока мы снимали, вокруг собрались с десяток сельчан. Обычно местные жители бывают весьма приветливыми, но в нашем случае тцавцы стояли с напряженными лицами и отслеживали каждый щелчок нашего фотоаппарата. Село отдаленное, здесь редко можно увидеть приезжих. Любое движение в селе не происходит не замеченным. Без сомнений в селе знали кто и когда рубил лес в заповедной зоне. Наличие фотоаппарата вероятнее всего наводило на мысль о проверках на территории вырубок. На контакт с нами, даже после того когда мы сказали, что снимаем древние строения и дары природы Армении для выставки, сельчане так и не пошли. Поэтому поснимав плоды мушмулы, Аргам повел нас к себе в дом. Во дворе у Аргама в аккурат были разложены дрова. Причем видно было, что сруб был недавний. Я спросила хватает ли на зиму положенные по закону 8 кубометров дров. Каждой семье позволяется вывести из леса за год 8 кубометров лесоматериала.  В заповедной территории – это исключительно должны быть отходы – сухие ветки или упавшие деревья. Причем, инспектор участка должен проследить, чтобы собранные дрова были именно отходами леса, а не дрова от здоровых и тем более многолетних деревьев. Если отведенных 8 кубометров не хватает семье, то они уже должны прикупить выплачивая за каждый кубометр порядка  $14. У инспектора во дворе лежали явно не отходы. И, по его словам, этих 8 кубометров точно не хватает для отопления в течении всей зимы. Снимать эти дрова нам конечно же не разрешили. В непринужденной беседе я спросила, в случае если я приеду с несколькими туристами, можно ли будет за определенную плату нанять дом. Он сказал, что конечено можно. А потом я спросила, а есть ли машина – вездеход, на которой можно поехать в труднодоступные места заповедника. «У меня нет такой машины, но я могу позвонить руководству Зангезурского биосферного комплекса и для вас нанять УАЗик».

Фактически, получается, что инспектор не располагает транспортом, способным помочь рейнджеру ездить на инспекцию по труднодоступным гористым районам своего же участка. А участок огромный. На своем старом «Жигуленке» Аргам навряд ли мог инспектировать гористый лес. А вокруг вырубок мы заметили следы от колес тяжелой машины повышенной проходимости. Такая машина не могла проехать не замеченной и тем более без ведома инспектора. Тцавцы наверняка видели кто осуществлял рубку. После, в разговоре с местными мы узнали, что все машины -вездеходы, принадлежащие Шикаохскому заповеднику забрал директор Зангезурского биосферного комплекса Карен Киракосян. Наш вопрос о том, что означает «забрал» остался без ответа.

В течение последних десяти лет Всемирный фонд охраны дикой природы - WWF-Армения предоставлял заповеднику разные автомобили, способные проехать по гористым его местам. Это в основном были машины повышенной проходимости марки УАЗ, ГАЗ, а также NissanPatrul.  «Забрать» машины у рейнджеров Шикаохского заповедника - значило парализовать инспекционную деятельность резервации. В течении четырех дней нашего путешествия мы попытались встретиться с руководством Зангезурского биосферного комплекса – его директором Кареном Киракосяном или, в крайнем случае, первым заместителем  Сеником Григоряном. Их не оказалось в Капане, где располагается офис Комплекса. В последний день нам удалось узнать номер мобильного телефона Карена Киракосяна. Звонок и просьба о встрече сошла на том, что об интервью нужно будет договариваться с пресс-службой Министерства охраны природы Армении. Оттуда положительный ответ о возможности провести интервью поступил только через два дня после запроса. Однако и теперь, Киракосян сославшись на то, что был в Ереване, а теперь уже находится в Капане,  заявил, что может побеседовать с нами только в конце недели. Ожидание интервью затянулось на неделю и пока не состоялось.

Тем временем, на информацию о незаконных вырубках в общине Тцав, распространенную координатором Всеармянского экологического фронта Левоном Галстяном, отреагировали правоохранительные органы. Галстян отснял сюжет, в котором показано как рубят лес в Сюникской области. По его данным территория эта не входила в заповедную зону, а принадлежала лесному хозяйству области. По следам этого сигнала было проведено предварительное следствие, после чего 20 октября был задержан лесник Чакатенского филиала Капанского лесного хозяйства Андраник Маргарян более известный в Капане по кличке «Кочубей». Советник председателя Следственного Комитета Армении Сона Трузян подтвердила данную информацию и пообещала позже предоставить более подробные сведения о деле. По итогам первого дня нашего путешествия выяснилось, что незаконные  вырубки проводились не только на территориях лесхозов, но и впрямую, на значительных территориях заповедных зон. Отследить злостных «дровосеков» инспекторам того же Шикаохского заповедника фактически невозможно. Проехав еще несколько общин, расположенных в зоне заповедника, мы узнали, что все рейнджеры лишены транспорта. На работу они добираются на попутном транспорте. Сей факт - ни что иное, как фактическая ликвидация рейнджерства как такового. Рейнджер без транспорта как скрипач без смычка. То есть вся их профессиональная миссия сводится к нулю. Остается найти ответ на далеко не ритрический вопрос «а кому это выгодно?».  

Между тем, запрос о лишении ренджеров транспортных средств мы направили директору Шикаохского заповедника Рубену Мкртчяну. Он подтвердил информацию, сказав, что директор Зангезурского биосферного комплекса Карен Киракосян не дает толкового объяснения своим действиям. Мы еще ожидаем получить ответы на свои вопросы от Киракосяна и надеемся представить интервью с ним в продолжении рассказа о визите в Зангезурский биосферный комплекс, который позже будет опубликован.  

Для справки отметим, что Государственный заповедник «Шикахох» был создан в 1958 году постановлением Совета Министров АрмССР  на базе Капанского лесхоза с целью сохранения, изучения и восстановления уникальной флоры и фауны широколиственных лесов на северных склонах Мегринского хребта. В 1963 году он был преобразован в Бартасский заказник и восстановлен в качестве заповедника только в 1975 г. Основные объекты охраны – широколиственные (дубовые, грабовые и дубово-грабовые) леса, уникальные растительные сообщества (рощи ягодного тиса, восточного платана и восточного бука), их растительный и животный мир. Заповедник расположен на самом юге Армении в Капанском районе Сюникской области и занимает территорию 29505.845 га, включая 12137.075 га заповедника и заказника «Платановая роща» и 17368.77 га заказника «Зангезур». Территория заповедника включает в себя Шикаохское и Мтнадзорское урочища. С 2002 года директором Шикаохского заповедника являлся Рубен Мкртчян. До 2006 года его площадь была меньше, 10330 га, а в последствии его территория была увеличена до 12,5 тысяч га.  В течении последующих лет число работников заповедника достигло 36 человек. Однако теперь число работников по распоряжению директора Зангезурского биосферного комплекса доведено до 12 человек. Половина из них – это новые сотрудники, они не проживают на ближайших к инспектируемым в заповеднике территориям. И, по свидетельству местных жителей почти не приходят к рейнджерским домикам-вагончикам. О подробностях дальнейшего расследования и обнаруженных нарушениях в Зангезурском биосферном комплексе АрмИнфо представит в следующей публикации.  

Специально для ИА АрмИнфо